История и этимология: пространства манифестации и развития метода

(Материалы I Методологического конгресса (20-21.03.1994 г.))

Всю первую часть сегодняшнего коллоквиума разворачивалась иллюстрация к последнему фрагменту тех заготовок к докладу, которые опубликованы в сборнике. По этому поводу я выскажу свое отношение чуть позже. А сейчас я произнесу несколько тезисов, абстрагируясь от разворачивавшейся здесь дискуссии. Каждый из них будет иметь свое название.

1. Феномен ММК, или прецедент методологии ММК, наверное, не может быть выделен из ряда очень многих интеллектуальных движений (групп, колледжей и так далее) ни по объекту своего интереса, ни по формам, в которых этот объект схватывается.

В этом смысле все, что в ММК наработано про мышление и так или иначе зафиксировано в знании, наверное, может быть поставлено в ряду с другими представлениями, наработанными в других школах, направлениях и движениях.

С другой стороны, в ММК постоянно культивировалось то, что здесь вчера называлось живым мышлением. Для себя я его начал называть "дазайн-мышлением" (от нем. dasein - буквально: "быть здесь".): это размышления, которые достаточно прочно и органично привязаны к ситуации, возникают в коммуникативном пространстве, живут в нем и заканчивают свое существование с завершением коммуникативной ситуации. Эти два мышления - то, которое представляет объект интереса методологии, независимо от того, в каких схемах и формах оно берется (как предельный объяснительный принцип без схематизации или уже каким-то образом схематизированный), и "дазайн-мышление" - находится в определенных отношениях. Ни по одному из этих двух мышлений ММК не выделяется как отдельный прецедент в истории (мысли или культуры), а вот по отношению между ними ММК составляет нечто весьма особенное и своеобразное.

А именно: в тех представлениях о мышлении, которые выносятся на доску, в ММК специально вводится или отводится место для "дазайн-мышления". С одной стороны, оно составляет предмет забот для культивирования и организации его кружковой жизни. С другой стороны, "дазайн-мышление" (оно осуществлялось и в других кружках, будь это Венский логический кружок, Вюрцбуржская школа или еще что-то), в ММК отличается тем, что собственно мышление и становится предметом того "дазайн-мышления", которое постоянно возникает или приготовляется в коммуникативных ситуациях.

Такое отношение между ними - между мышлением как объектом и культивируемым мышлением - и задает феноменальность, особое своеобразие ММК.

В связи с такой двойственностью и с таким перебросом содержания и значения содержания возникает особая - уже методологическая - ситуация по отношению к мышлению.

2. Номиналистическая установка "дазайн-мышления" ММК и соответствующая номинация, процедура действия перформативного мышления, "дазайн-мышления", которое культивируется в ММК.

В чем состоит номиналистическая установка? В этом пункте мне из всего номинализма важна, в первую очередь, главная категория - единственности (или единого) существования объекта. То есть, в оппозиции к реализму, номинализм предполагает существование единичных, а не общих вещей, и в этом смысле вынужден постоянно работать с мыслительным, идеальным реконструированием единично существующих вещей, а не подведением вещей под "реально существующие" общие понятия.

Так вот, если мышление, которое составляет предмет исследования (или объяснительный принцип) в ММК (как и в других школах и направлениях, изучающих мышление), может описываться в виде и общего, и единичного понятия (это дело вкуса), то "дазайн-мышление" не может быть организовано или задано как некоторое общее понятие в силу своего единичного существования и в этом смысле составляет предмет постоянной заботы и отношения со стороны методологов и ММК, "дазайн-мышление" даже в ММК не может воспроизводиться посредством, скажем, самых общих схем, норм, правил работы и т.д. В этом смысле - т.е. в любой порождаемой мышлением ситуации - "дазайн-мышление" оказывается некоторым неожиданным проявлением, но оно ожидается всякий раз, когда собираются методологи, или при актуальном существовании того, что называлось ММК.

Я пока, не связывая тезисы, перехожу к следующему, а затем постараюсь задать некоторое отношение между тем, что в них говорится.

3. "Бои за историю", или почему будущее одно (что бы ни думал по этому поводу Генисаретский и как бы не ругал это большевизмом).

Собственно говоря, "Бои за историю" - это название сборника Люсьена Февра, который придумали составители, но здесь для меня важно именно это атональное отношение к истории. Дело в том, что существование "дазайн-мышления" как чего-то единичного изначально предполагает множественность если не миров, то по крайней мере реальностей, поскольку присутствующий в ситуации актуального мышления человек может оказаться - или не оказаться - в реальности разворачивающегося "дазайн-мышления". Без принятия такой возможности перехода или попадания из одного мира в другой человек просто может не оказаться там никогда: в этом смысле установка или ожидание, множественности миров является обязательной установкой, пресубпозицией и условием существования "дазайн-мышления". Эта заложенная установка множественности реальностей и множественности миров, как предпосылка возникновения организации "дазайн-мышления", ставит каждого методолога или того, кто реализует эту установку на создание "дазайн-мышления", в достаточно тяжелую ситуацию. Суть ее в том, что при допущении множественности реальностей, множественности миров пропадает возможность вступать в актуальную коммуникацию, которая является другим (столь же необязательным) условием существования "дазайн-мышления". И если не задать это как некоторую оппозицию, альтернативу и антагонистичность отношений между мирами, с одной стороны, и между двумя мышлениями - с другой, то пропадает организационное основание для создания "дазайн-мышления".

Исходя из этого, если признать (при необходимости) множественность реальностей и множественность миров, возникает необходимость некоторой монистичности, или монадности, единственности чего-то другого. Иными словами, так возникает необходимость введения третьего организационного условия для организации "дазайн-мышления". Этим третьим условием выступает единое общее (для некоторых представленных субъективностей) будущее. Это никак не отменяет того, что на точке перелома во времени между прошлым (ставшим) и возможным (становящимся) всякий раз возникает огромное количество возможностей, ответвлений, направлений и т.д. Речь идет о том, что будущее кладется (полагается) как возможное единое и в этом смысле полагается как условие дальнейшего существования "дазайн-мышления". Я бы сказал, что по отношению к культивированию "дазайн-мышления" в ММК это является обязательным условием, а также возможностью тех форм практики, которые появились в результате деятельности ММК (в частности, оргдеятельностные игры).

4. Прагматика метода.

Если бы мне дано было больше времени, я должен был бы развернуть целый ряд специальных языковых знаковых конструкций, потому что я не могу сформулировать идею, заложенную в этом тезисе, пользуясь какими-то категориями или терминами из общекультурного языка. Нет, здесь необходим специальный аппарат лингвистики или семиотики, который позволяет осуществлять декомпозицию речи (речи-мысли, речи-действия и т.д.), не просто в отношении означаемого знака и оперирования знаками. Здесь необходим разбор - декомпозиция и анализ речи-мысли (или коммуникативных актов), относящийся и к субъективности говорящего (продуцирующего некоторый коммуникативный материал), и к тому, кто слушает. И точно так же относящийся к ситуации, в которой эта коммуникация разворачивается. Все это в лингвистике принято называть прагматикой с выделением особых категорий, производящих и декомпозицию и выделение соответствующих сил, типа иллокутивной силы, перлокутивной силы и т.д.

Так вот, отсылкой к тезисам, предъявленным выше, феномен ММК как будто бы описывается не просто в виде некоторых знаковых, знаниевых конструкций (которые могут быть вынесены на доску, помещены в текст и тем самым переданы в трансляцию), не только относительно определенных логик, синтагматических образований, позволяющих или запрещающих те или иные формы соотнесения категорий, объектов и т.д., но и в отношении к особым образом понятой субъективности участников "дазайн-мышления" (или того, что может являться материалом двойственного отношения к мышлению, которое я обсуждал как феномен ММК в первом тезисе). Исходя из этого, если мы начинаем каким-то образом описывать метод или каким-то образом реконструировать методологию уже как прецедент в истории мысли, то должны учитывать или привносить в схему метода, в концепцию (или в контекст) методологии вот эту самую прагматическую составляющую, включающую субъективность, а не только объектность или объективность метода мышления, методологии и т.д.

5. Это включение прагматики в схематизацию метода является как бы основанием для перехода к следующему тезису, который я назвал бы "Расщепление реализма, или реальностей, на собственно реальность и реализацию", которое задает место для существования (уже разрешения) множественности реальностей. Это же место может мыслиться как единое и единичное, т.е., это место будущего или место реализации программ и проектов, и точно так же место, позволяющее разворачивать коммуникативные ситуации по схемам или без схем в виртуальном отношении. Введение в реалистические представления этого вектора, или драйва реализации, является условием или основанием для построения различных форм конфигураторов и для задействования такой функции, которую за неимением лучшего я называю дифферансом (вслед за Дерридой, пользуясь этим термином, но придавая ему другое значение). Дифферанс работает не со смыслами, не с формализациями содержания смысла; дифферанс имеет дело с идеями в их особом представлении. Эту идею еще нужно создавать и прописывать, и я сделаю это в другой форме и в другом месте.

При этом необходимость существования единого будущего, в которое необходимо переносить наработанные (и нарабатываемые сейчас) формы и комплексировать самые разнообразные миры и содержания этих миров, конечно же, не предопределяет этого единого будущего (как обязательно существующего или того, которое будет реализовано). В этом смысле отношение реализации всегда ограничено отношением осуществления: реализация как установка, как рамка организует и задает коммуникативную ситуацию, позволяя существовать "дазайн-мышле-нию", а что при этом реализуется, должно описываться уже в каких-то других терминах, с привлечением каких-то других модальных категорий, в частности, категории осуществления.

И последние тезисы, касающиеся современного состояния методологии.

С моей точки зрения, это можно обсуждать на переходе между пространством существования метода в парадигмальной форме, которая может быть вынесена за пределы единой коммуникативной ситуации в расширенный порядок, и той кружковой формы существования методологии ММК, которая предполагает уже не расширенный порядок. Я очень надеюсь, что эти термины узнаваемы, они взяты целиком и полностью у Хайека с его толкованием расширенного порядка, таксиса или космоса, с одной стороны, а с другой стороны - это уровни разума в узком порядке, который целиком создается формой существования субъективности, предполагающей длительные отношения, личный статус-кво людей, входящих в ту или иную организованность.

Вот это различие между расширенным и узким порядком создается не просто фактом личного знакомства участников коммуникативной ситуации, а, скорее, двумя иными категориями: реализующимся правом для расширенного порядка и особым игровым правом, реализуемым в узком порядке.

Чтобы не вдаваться в их излишнюю и, наверное, обременительную концептуализацию, я бы проиллюстрировал это различие между существованием методологии в расширенном порядке, которое задается правом, и в узком порядке, задающимся игровым правом и правами агональности в происходившей до моего доклада ситуации.

Дело в том, что в текущем и изменяющемся, да еще множественном мире приятно время от времени сталкиваться с такими стабильными и устойчивыми ситуациями. Приезжаем спустя год на некоторое собрание, а потолки как текли, так и текут. Неприятно для шеи, на которую капает вода, зато устойчиво и стабильно.

Или вчера у нас в кулуарах и на перекурах доводилось слышать, что этот наш конгресс, или коллоквиум, странный. А хоть один предыдущий съезд был не странным? И в этом тоже есть своя устойчивость и свой порядок. И этот наш странный мир постоянно воспроизводится. Но вот внутри игрового периода существования методологии Георгий Петрович придумывает такую форму коммуникации, как съезд. Проходит пять съездов, некоторая неудовлетворенность требует какой-то новой организации, новой организованности такой коммуникации, и она находится: вместо съезда появляется конгресс.

Но при этом и съезды и конгрессы - это организованности, которые не описаны в узком порядке при непосредственном взаимодействии активной группы людей, разрабатывающих те или иные мыслительные задачи или культивирующих на своем сообществе это самое мышление. И съезды, и конгрессы - это все формы организованности, которые выносятся, выбрасываются ММК из узкого порядка своего существования в расширенный порядок и позволяют тем самым манифестировать существование методологии ММК в культуре, в рационализме, но именно в расширенном порядке, где все это можно отслеживать по каким-то отчужденным формам - текстам, журналам, время от времени презентируемым конгрессом и т.д.

Участие в конгрессе регламентируется правом расширенного порядка. Некто, оплативший участие в конгрессе, приезжает, видит список докладчиков и как получающий определенную услугу, обеспеченную некоторым сообществом узкого порядка для существования в расширенном порядке, должен или может требовать соответствующего предъявления докладов - соблюдения тех правил, которые были отражены в программе. Но в узком порядке это правило не действует, т.е. таких прав предъявить нельзя. Дискуссия, в которую ввязываются Щедровицкий с Поповым, является тем предметом ожиданий всех участников ситуации, которые прошли предшествующие мероприятия или участвовали в предшествующих формах коммуникации; поэтому это не нарушение права очередных докладчиков или права участников конгресса - это то, что является предметом ожиданий от данного конгресса (или что-то вроде этого).

Но возникновение таких ситуаций невозможно в расширенном порядке, а требует узкого порядка и соответствующего другого - игрового права, где права борьбы до победы, или докапывания до истины, являются преимущественными по отношению ко всем другим правилам, правам и пр. Так вот, нынешние коллизии для некоторых коллег составляют предмет настоящего существования, и то, что может стать предметом коммуникаций по отношению к данному единому будущему, задается, с моей точки зрения, двумя порядками, которые я теперь свяжу с некоторой более артикулированной деятельностью.

А именно, с одной стороны, требуются или предполагаются новые формы представления объекта (под объектом здесь подразумевается однозначное мышление объекта на доске), которые задаются новыми программами исследований. С другой стороны, исследование, которое может быть развернуто на некотором материале, в том числе на материале субъективности, индивидуальности входящих в группу разработчиков (или исследователей), предполагает антагонизм или зазор между возможностью существования некоторых групп, разрабатывающих достаточно сложные темы в формах существования узкого порядка (т.е. тесное общение людей по правилам агональности), с преимущественным игровым правом по отношению к формализованному праву расширенного порядка и одновременного существования его же как уже ставшей культурой в расширенном порядке. При этом требования, предъявляемые из методологии (манифестированной в расширенном порядке) к новой организации узкого порядка, сегодня не очень артикулированы, не очень поняты, но как будто бы требуют других форм коммуникаций или других игр. А если еще разводить эти две составляющие, а именно развитие или продолжение такого отношения между двумя типами мышления с продолжением в будущее и существование методологии как некоторого элемента сегодняшней социокультурной политической ситуации, политической жизни, то, наверное, можно сказать, что без создания, без проектирования нового типа феномена ММК мы будем иметь только манифестацию некоторого исторического события - существования ММК в культуре. Манифестация его наборами текстов и методик не приведет к прекращению оргдеятельностной игры или других форм развития метода, развития мышления, которое возможно только в узком порядке, но никакой ценности для расширенного порядка не представляет.

Дискуссия по докладу

А.П.БУРЯК: Спасибо. Есть ли вопросы к докладчику?

С.В.ПОПОВ: Вы не могли бы определить жанр своего доклада? Вы культивируете это мышление, и это есть рефлексия, либо вы историк философии и ради школы анализируете, либо еще как-то? Мне трудно выделять сущее в случайном.

(РЕПЛИКА С МЕСТА: Это неприличный вопрос).

В.В.МАЦКЕВИЧ: Я думаю, что неприличным в этом вопросе, может быть, является требование определить жанр, поскольку на этот вопрос я действительно не могу ответить.

Но есть тема конгресса, задаваемая на разных уровнях: "Метод вчера и сегодня". В этом смысле, отвечая на ваш вопрос, я должен сказать, что "метод вчера и сегодня" представлен в том разворачивании темы, которую я предъявлял. На вопросы, адресованные в эту точку, я могу отвечать, а по жанру - нет. Более того, жанр есть вещь плавающая.

С.В.ПОПОВ: Второй вопрос в продолжение первого: тема-то темой, про нее может рассуждать каждый, но каждый будет со временем рассуждать иначе. Я не понял, как и что вы обсуждаете, т.е. предмет вашего обсуждения. Одно дело - человек, который работает, культивируя этот тип мышления, и совершенно другое - взгляд постороннего, который пришел, видя, что собрались, сидят, говорят; у него тоже будет определенное описание и он скажет, что, действительно, мышление и метод - то же самое.

В.В.МАЦКЕВИЧ: Я не понимаю вашего вопроса. Если вы хотите определенности в том, что я делаю - это одно, но отвечать в данном случае я не буду, потому что пытался ответить на этот вопрос в тексте, который опубликован. Разного рода существующие запрограммированные формы или уже определенные установившиеся связки между теми или иными знаковыми конструкциями отнюдь не способствуют ни культивированию метода, ни сохранению отношения мышления и т.д. Они есть те же самые отчужденные формы, которые можно выбрасывать только в тексте. А нормировка и требование от каждого участника коммуникации действовать строго по правилам и нормам, какое-то понимание как будто дает, но, я думаю, совсем не то понимание, которое необходимо для обсуждения вопросов, так или иначе поднятых на этом конгрессе.

О.С.АНИСИМОВ: Можно ли рассматривать как существенное, как пункт в вашем сообщении, хотя и рефлексивном по жанру, такое различение: есть работа в ограниченных группах, в условиях, где, скажем, в большей степени представлена доля чистого мышления, где способы самоорганизации в методологических обсуждениях позволяют говорить всерьез о природе метода, его перспективах, связи с другими организованностями в прагматических пространствах - и есть съезды, есть такие собрания, как нынешний конгресс, в где условия для чистого мышления невелики и более значимыми выступают совершенно другие способы взаимоорганизации, в которых надежда обсудить существенность метода становится иллюзорной, и тогда значимым становится другое. Я имею в виду обычные конференции - можно пообщаться друг с другом, наметить какие-то планы, а попутно создать иллюзию обсуждения. Вопрос вот в чем: можно ли так понять, что в вашем докладе весьма существенным являлся пункт о различии нестрогих, клубных встреч разных методологов в отличие от целенаправленных взаимодействий, или это различение является совершенно несущественным для вашего доклада?

В.В.МАЦКЕВИЧ: Наверное, я не очень отчетливо про это сказал. Само по себе различение форм организации коммуникации людей, занимающихся одним и тем же или разным, здесь не принципиально. Принципиально здесь другое: во-первых, перетаскивание некоторых парадигматических, синтагматических форм организации деятельной ситуации коммуникации людей из одного порядка, кардинально отличающегося от другого, перебрасывание из одного мира в другой, я бы просто сказал, невозможно. А говоря по-другому, это есть пижонство и та самая "дебилка", о которой вчера говорил Сиротский: изображать актуальное мышление на конференции в расширенном порядке есть дебильность. Мышление может существовать в другой форме, например, в игровой (при необходимости, при возможности онтогональности). Но здесь пришлось бы ввести некоторое разграничение времени существования проблем. Ведь в актуальном мышлении, скажем, в игровой практике и в культуре проблема существует принципиально по-разному. Ее длительность существования в культурном модусе существования предполагает перетрактовку проблемы в текстах, которые могут как акты коммуникации "разминуться" на годы, десятилетия и даже веча, тогда как время интенсивной жизни повышается в "дазайн-мышлении" - там совсем другие формы жизни этой проблемы. И для того, чтобы можно было задать длительность существования (пусть даже короткого по отношению к культуре) проблемности, задающей "ток" пространству и самоопределению участников актуальной коммуникации - в игре, на семинаре или еще где-то, необходимы соответствующие, если хотите, условия - не нормы, соответствие условиям существования. И здесь можно даже говорить о доказательстве некоторых теорем о существовании проблем.

Так вот, чтобы проблема существовала в актуальном мышлении, а не в культуре, кочуя из книги в книгу (когда, скажем, Бэкон будет спорить с Аристотелем и т.д.), необходимо достаточно длительное культивирование этой самой проблемности и культивирование особого отношения, которое заключается в так или иначе устроенной рефлексии того, что появляется в мышлении на доске в парадигматизированной форме (схемы, понятия и еще чего-то), и постоянное культивирование установки на то, чтобы не пользоваться этими парадигматизированными формами. С моей точки зрения, та форма мышления, которая культивировалась в ММК, предполагала особое отношение к культуре. С одной стороны, в прошлом десятилетии предполагалось строгое, точное цитирование текста с указанием источника, потом это начало расплываться и появилось цитирование, отсылка уже к накопленному опыту актуальной коммуникации, скажем, в играх. И апелляция тогда к каким-то культурным формам (к прототипам, заложенным в культуре) перестала быть актуальной для длительного мышления, а длительность стала задаваться отсылкой к предшествующим актам коммуникации, накопленным в другой форме существования, скажем, в игровой, когда регулярность и, если хотите, ритм (пользуясь привнесенным сюда термином) существования проблемы, существования "дазайн-мышления" стали другими. Эти ритмы меняются, и в соответствии с изменением этой ритмики, с изменением длительности существования материала, на котором паразитируют, которым "питается мышление", задают соответствующие формы существования. Говоря о существовании, я подразумеваю не вторичные признаки, а существо дела - в отличие от имитации или, скажу так, симуляции мышления в несвойственных ему ситуациях, где не выполнены фундаментальные условия существования.

По-моему, я ответил на ваш вопрос.

ВОПРОС (спрашивающий не назвался): Скажите пожалуйста, какими принципами или методами вы пользовались для осуществления мышления сейчас, в данной ситуации? И если говорить про мышление, которое можно осуществлять в какой-либо ситуации коммуникации или на доске, то каким методом вы пользовались?

В.В.МАЦКЕВИЧ: Если было услышано, то, что я уже сказал, то я некоторым образом зафиксировал то, как это делалось, и сказал, что я так делать не буду. И поэтому форма существования (действия или речи) мыслительного акта, который я считал возможным организовать, создать и запустить в форме конгресса как организованности расширенного порядка, предполагает декомпозицию высказывания на несколько частей для того, чтобы задать некоторый временной разрыв. Поэтому, если говорить о форме организации коммуникаций на такого рода собраниях, тех, кто так или иначе относит себя либо к традиции, либо к живому ММК (кто как хочет, кому как нравится), то в них необходимо развести акты коммуникации. Эти акты необходимо развести, как минимум, на три составные части: публикация (тезисов) до встречи, актуальное говорение и публикация рефлексивного текста, связывающего два предыдущих. Исходя из такого членения я говорю, что как бы мы ни пытались стимулировать актуальное "дазайн-мышление" в формах конгрессов, все это есть "дебилка". А если мы хотим, чтобы это "дазайн-мышление" (которое представляется ценностью и помещается в той прагматике, которая приводит сюда людей) существовало, то необходимо отдавать себе отчет (рефлектировать) ритм существования сегодняшнего мышления в этой ситуации. Эта ритмика вообще задается соответствующими тактами.

А.П.БУРЯК: Будут ли еще вопросы к докладчику? Вопросов нет...