В.Л. Данилова "Особенности методологического употребления схем"
- Любая схема включена, по крайней мере, в три процесса: процесс ее построения («схематизация» в узком смысле), процесс ее конструктивного разворачивания (такая возможность существовала для схем содержательно-генетической логики и части теоретико-деятельностных схем) и процесс ее использования (для понимания реальности или ее преобразования). На мой взгляд, последнему из перечисленных процессов уделяется в наших обсуждениях незаслуженно мало внимания. Целью моего доклада является обсуждение специфики методологического употребления схем, которое и задает, на мой взгляд, (явно или неявно) требования как к их порождению, так и к формальным преобразованиям.
Схемы, которые использовались в ММК на протяжении его истории, достаточно разнообразны как по своей форме, так и по функциям. Основным материалом рассмотрения для меня являлись схемы деятельностного периода, имеющие графическую форму. - Практика работы с такими схемами в традиции ММК, разрывая неотрефлектированную "склейку" объекта и схемы, открывала возможности:
- переинтерпретации схемы (одна и та же схема может выступать как модель разных объектов при их заведомой нетождественности),
- изменения места схемы в мыследеятедьности (одна и та же схема может выступать и как изображение идеального объекта, и как онтологическая картина, и как оргдеятельностная схема),
- переноса схем из одной деятельности в другую (в частности из исследования в конструирование).
- Возможности обсуждаемых мною переинтерпретаций значительно расширяются и усложняются при использовании моделей "матрешечного" типа. которые представляют собой связку по крайней мере из двух схем - схемы объекта исследования (или объекта технического отношения) и схемы объемлющей его системы, где он занимает некоторое функциональное место (требование к построению таких сложно-организованных моделей выступает в 60-е годы как одно из основных требований системного подхода). Поскольку каждая из этих двух схем имеет, по крайней мере, две плоскости интерпретации (искусственно-техническое и естественно-историческое), это задает по крайней мере четыре возможных интерпретации "матрешечной" модели, и соответственно четыре принципиально возможных типа связи между исследовательско-аналитическими и конструктивно-техническими деятельностями.
- Принципиальное значение имеют в этом контексте складывающиеся в ММК принципы работы удерживающие "разотождествление" схемы и объекта (в частности, принцип двойного знания[1] и схематизация предмета в отличие от объекта), и специальные знаковые средства, указывающие направление возможных переинтерпретаций (схема ортогональной организации пространства, пять "слоев" категории системы, схемы, задающие набор "рамок", в которых может рассматриваться определенное "ядро").
Важно, что здесь рефлексивно выделяются и фиксируются в форме допускающей (в принципе) трансляцию не способы переинтерпретации схем, а условия осуществления этого процесса, который сохраняет при этом свою уникальность. - Перечисленные выше особенности использования схем делают схему основным средством, удерживающим целостность мыследеятельности: с одной стороны схемы удерживают связь между различными мыследеятельностными процессами (теоретическим мышлением, пониманием и рефлексией), с другой – между различными типами деятельности (исследованием, проектированием и т.д.).
[1] Свойственное работам ММК различение "действительности" и 'реальности" ("предмета" и "объекта"), наиболее ярко выраженное в приеме "двойного знания", может рассматриваться, очевидно, во многих рамках: истории, философии, логики эпистемологии - и такого рода анализ содержится в текстах ММК. Мы рассматриваем это различение как одно из оснований сложившейся в семинаре в 50-60 годы техники работы со схемами.