Норкин Сергей Михайлович
Приглашение в словарь «ММК в лицах» для меня и лестно, и почетно, и ответственно. Возможно, кто-то сочтет мое вторжение в ряды тех, кто начинал, работал и продолжает дело Г.П. Щедровицкого и ММК, незаконным. Поначалу мне тоже показалось кощунством разместиться в этих почетных рядах: я признаю, что не заслуживаю этой чести.
Однако, «портрет» кружка, а также методологического и игрового движения, порожденного деятельностью его ветеранов, будет, на мой взгляд, неполным без тех, чьи жизненные траектории и судьбы оказались лишь слегка измененными, и изменились лишь потому, что эпоха ММК отразилась на них, оказала воздействие, что называется «в одно касание», я – один из них. К тому же, в последние годы идеи кружка находят носителей и реализаторов, не имеющих опыта «прямого» и непосредственного участия в тех славных и мощных по своему воздействию событиях. Поэтому я полагаю именно траекторию своей судьбы, жизни, деятельности и мышления примером того, как круто меняется эта траектория «в одно касание» великой мощности притяжения «живого мышления».
Этим касанием для меня была игра в Калининграде, короткий разговор с ГП по ее окончании и – о счастье! – дорога до Москвы в одном купе с Учителем. Меня осторожно предупредили, чтобы мы не задавали напряжений – игра была достаточно тяжелой для Георгия Петровича. Но и этого краткого – по меркам человеческой жизни – мгновения встречи с Великим Мыслителем оказалось достаточно, чтобы всё, связанное с эпохой реализации очередного такта развития мышления, прочно и навсегда вошло в мою жизнь, мышление и деятельность.
Началась погоня за текстами. «Строительство будущего», «Педагогика и логика», знаменитый «Кирпич», оказавшийся единственным экземпляром на всю Вологодскую область. Мне выдали его на руки, и я возил его в Институт культурологии, чтобы Н. Крюкова могла сделать копии.
Несколько педагогических конференций, слушания в городском Совете и несколько игр принудили меня провести более тщательный анализ ситуации. И оказалось, что в городе есть 5-7 человек, для которых важно и ценно то, что я обнаружил в Калининграде. Так возник Вологодский методологический семинар.
Игры «ушли» к студентам и школьникам – педагоги и управленцы перестали нас интересовать. А свою главную задачу я увидел в том, чтобы выстроить связь с тем, что осталось от ММК. Первые книги, первые Чтения, первые встречи с О.И. Генисаретским, Н.Г. Алексеевым, Ю.В. Громыко, Л.П. Щедровицким, Г.Г. Копыловым («Кентавр»), М.С. Хромченко («Вопросы методологии») и другими открыли мне и моим товарищам тексты.
Далее передо мной возникает «модуль» О.С. Анисимова. Переполненный по самое не могу его «сложными» выражениями, я вдруг поймал себя на том, что энергия модуля позволяет мне не только схематизировать происходящее в этой странной игре, но и точно определять перепады напряжения и легко противостоять любой организованности модуля.
Прожив в них несколько разных состояний и решив для себя, что в реальности такой язык, такие представления и такие сложности совершенно непригодны, я начал исследовать более широкое поле участников всей работы вокруг ММК.
Пробившись на «Семейку» П.Г. Щедровицкого, я обнаружил довольно устойчивую организацию и впервые всерьез встретился с волей Петра Георгиевича. Это было для меня очень серьезным экзаменом. И хотя на этой игре (как, кстати, и на Чтениях) я не встретил, к удивлению и сожалению, «живого мышления», кое-что я все же понял отчетливей. А именно: всё, связанное с ММК, вся его пятидесятилетняя история, весь этот «пространственно-временной кентавр» (перефразируя А. Эйнштейна) смотрит на себя, свое окружение, свою деятельность лишь в одном ракурсе – изнутри. Не имеет взгляда извне – видения той же «картины» теми, кто не прошел горнило кружка (или адептами ОДИ).
Впервые я попытался предъявить этот взгляд на Чтениях в Институте философии (2001 г.): мне дозволили говорить две минуты перед перерывом. Но мне свезло – заметив мою горячность, Л.П. Щедровицкий уделил мне столько времени, что я понял: у меня теперь есть союзник.
Это стало началом нашей дружбы. И я получил столько текстов, что уже не «выныривал» из атмосферы ММК. Записи магнитофонных лент потребовали серьезной обработки: мы нашли способ оцифровки и чистки в лучшей студии звукозаписи одного из наших телеканалов. Постепенно (случайно и специально подгадывая свои поездки в Москву) мне давали возможность выступить на семинарах в Институте природного и культурного наследия, где мне открылся (принял) круг редакторский: Л.П. Щедровицкий, А.А. Пископпель и В.Р. Рокитянский внимательно слушали мои «сногсшибательные» (как мне казалось) доклады… громя и стирая в пыль все мои «построения».
Здесь же выстроилась линия Издательства «Наследие ММК»: мое погружение в эпоху кружка перешло с уровня представлений на уровень оргдеятельностный.
Происходили перемены и в той работе, что давала мне доход и кормила. Подготовка на методологической основе Концепции страхового дела на территории Вологодской области; участие в составлении Программы развития малого и среднего бизнеса; Научно-координационный совет народнохозяйственного комплекса области; создание Фонда развития и защиты предпринимателей; проведение общественных экспертиз областных программ развития и переход к работе с крупнейшим в России изготовителем мягких контактных линз в режиме стратегического развития его деятельности – все более расширяли «контекст» моего мышления.
Участие в конференции русских диаспор (Санкт-Петербург) и доклад «Русский национальный этнокультурный парк» привели к пониманию значения сферы общего образования в ближайшем будущем. Началась работа с родительскими комитетами вологодских школ (создание общегородского родительского комитета), два года ушло на формирование Вологодского регионального общественного движения «Родительский комитет». Формулировку «Социальный заказ семьи и родителей на качество образования выпускника средней общеобразовательной школы города, социально-психологический и морально-этический климат в школе и профессиональную квалификацию педагогов» мы произносили на одном дыхании целый год, пока наконец-то убедили Управление образования подписать Соглашение. Это был первый шаг в истории взаимодействия семьи, родителей и школы в деле обучения подрастающего поколения, выведенный в юридическое пространство.
Общегородские и областные собрания родителей привели к осознанию тупика, в котором оказалась сфера образования, ее неадекватности «вызовам времени». И началась подготовка к проектированию новой современной школы.
А бизнес ждал быстрых и прибыльных решений. Изменения в оргструктуре, возникновение новых функций в сфере управления и проектирование специальных событий для региональных менеджеров и дилеров постепенно помогли организовать и провести несколько многодневных семинаров, а затем и штабную игру группы КОНКОР в Тольятти.
Возможности пригласить игротехников со стороны не было. Ограничения финансовые и коммерческой тайны вынудили готовить игротехников из среднего и высшего управленческого звена. Как они сопротивлялись!.. Четыре месяца подготовки обернулись удивлением участников: надо же, они все понимают и запросто могут разъяснить! А я падал вечером.
Игра удалась. И через месяц, «сжавшись» до одного дня, всколыхнула информационно-аналитические кадры группы «Лукойл». На семинаре с ее опытными аналитиками, имеющими отличный послужной список в «органах», я почувствовал всю мощь спроектированной мною и реализованной «машины».
Насколько я теперь понимаю, тексты не дают возможности окунуться в представления, выработанные ММК. Нужна «живая речь». Нужна коммуникация с теми, кто ощутил на себе воздействие «живого мышления». И хотя я много чего теперь понимаю и в современной методологии, и в ОДИ, и в том, что сделано или не сделано ММК, а с учениками второго года обучения, как говаривал ГП, мне пока не сравниться.
И моя жизнь теперь почти полностью подчинена тому наказу или завету, по-разному можно именовать, который получен мною от ГП. Та единственная встреча с Великим Учителем задала направления моего мышления и моей деятельности. Формально я не вхожу ни в одно из общественных объединений методологов, но фактически – по сути своей – не только вхожу, а и по мере сил работаю. И считаю, что теперь именно прагматика будет определять следующий такт развития всего того, что называю эпохой ММК.