Копылов Геннадий Герценович

В сентябре 1981 года я, аспирант МФТИ первого года обучения, пришел на первое занятие по «педагогике и психологии» и, войдя в аудиторию, изумился: весь первый ряд столов был занят десятком людей, которые возились со своими магнитофонами. Моя первая реакция: «Что это за шишка к нам пожалует?».

Г.П. Щедровицкий сразу же поляризовал аудиторию: физтехи – известные снобы, и через пять минут кто-то уже яростно бодался с ним. После перерыва осталось треть народа, в их числе и я, но они уже были верными поклонниками Георгия Петровича (курс он читал примерно по «Педагогике и логике»). Во втором семестре он объявил семинар, на котором обсуждались вопросы искусственного интеллекта и системного подхода.

На следующий год группа активных участников семинара, из которых назову С. Попова, В. Головняка и себя начала свой педагогическо-игровой проект со школьниками. А далее мы получили от ГП предложение включиться в подготовительные семинары к игре с МИНГ им. Губкина по теме «производственная практика» (И-21). Там мы встретились с С. Наумовым, Ю. Громыко и П. Щедровицким (старше нас на год-два, они уже были опытными игроками и методологами), Н. Алексеевым, Л. Алексеевой, Г. Харитоновой, В. Авскентьевым, А. Зинченко, Г. Давыдовой. В И-21 мы были участниками, а на следующей – с НИИ Морфлота – уже организаторами рефлексии (оттуда началось знакомство с А. Левинтовым, С. Поливановой, Л. Карнозовой, Г. Александровой, А. Буряком...). На И-24 в Одессе познакомился с Н. Андрейченко и Б. Островским. Далее – «внутренний семинар» и семинар в МИНГ.

После защиты диссертации я перешел (1986 г.) на работу в лабораторию М. Раца (ГП, Т. Сергейцев, М. Ойзерман) и начал участвовать в играх и семинарах ГП, С. Попова – П. Щедровицкого и др. Своих игр не проводил (к сожалению), считая это занятием слишком сложным и ответственным.

В 1990 г. С.Попов предложил издавать альманах, названный «Кентавром». После отъезда Поливановой я стал главным редактором и с тех пор (1994 г.) считаю его издание своим основным делом. Полагаю, что мне удается собирать в нем все самое интересное и живое, что происходит в методологии. В 1998 г. В. Марача, В. Никитаев и я начали вести сайт «Методология в России» (www.circle.ru), сегодня самый полный ресурс методологических текстов в Сети.

Тема моих разработок – методология науки и методология общественных сдвижек. По ней (и некоторым другим) опубликовано около 20 статей, среди них и популярные.

Я разрабатывал и вел авторские курсы по тематике «методология научных революций». В последние годы участвовал в ряде проектов, связанных с работой Министерства промышленности и энергетики (совместно с С. Поповым, А. Зинченко и В. Никитаевым), а также в издательско-социотехнических проектах.

Знакомство с методологией и Г.П. Щедровицким, разумеется, полностью заставило меня «переменить судьбу». В то же время методологом себя не считаю: я издатель методологического журнала, «работник методологической инфраструктуры», популяризатор и редактор. В таком самоопределении я исхожу из того, что методолог, как я полагаю – это очень ответственная позиция, предполагающая жизненное «окаянство», обязательно – хитроумие, социокультурную отвагу, организаторскую квалификацию, а самое главное – возможность обустраивать полную жизнь по собственным «чертежам» без опор на принятые способы стандартного социального житья. Это – позиция, равномощная истории. Таких качеств я не имею, и потому считаю себя некоторой фигуркой сферы методологии (хотя в этом качестве вхожу в самые разнообразные коллективные интеллектуальные конструкции).

Наиболее существенными изменениями в жизни и содержательной работе методологии за тот период, который прошел с моим участием считаю следующее:

- Изменение схем организации (реализации) методологического мышления: от кружка произошел переход к играм, затем к авторским школам и к разнообразным игровым формам (экспертизам, тренингам). Сам я приложил усилия, чтобы создать такую форму реализации методологического отношения, как журнал (и сайт). В последнее время участвую в отработке способов создания «смысловых продуктов», дающих возможность осуществления социокультурных изменений (напр., провокативных книг);

- Изменение масштабов методологического и игротехнического действия (от кружка – к масштабным экспертизам и долговременным проектам);

- Формирование абсолютно новых практик задействования методологического мышления: от консультационных до политических, от «интеллектуального продюсирования» до «гуманитарных технологий»;

- Переход от авторитетной модели существования методологии к политической, многоцентровой (примерно 1988 г.). Связано это было с тем, что ряд учеников ГП начали вести самостоятельные программы. Содержательно это означает сосуществование нескольких версий продолжения и жизни методологии;

- Становление (в самые последние годы) сферы методологии со специализацией: вместо универсальной квалификации «методолог» сегодня различные фигуры функционализируются как организаторы методолого-ориентированных разработок, игротехники, теоретики, популяризаторы, хранители – и собственно методологи.

Важнейшими содержательными сдвижками в методологии (они, кстати, лежат в русле претензий методологии на формирование новой формации непосредственно реализующегося мышления) в последнее десятилетие я считаю следующие:

- освоение игры как одной из базисных форм организации человеческой жизни. Если в 1980-х гг. ОД игра была включена внутрь методологических практик, то сегодня ситуация обратная: способ игры освоен, а методологическое можно вводить туда по мере надобности;

- в рамках тенденции артификации естественно-исторических процессов продолжилось освоение организации и управления, власти, проектирования, самоопределения, схематизации и т.п.;

- отслоение онтологических представлений, развитых в 1950-80-е годы (системных, деятельностных, мыследеятельностных) от собственно методологического отношения. 20 лет назад считалось, что суть методологии – в использовании мыследеятельностного подхода; сегодня понятно, что методологическое отношение может реализовываться на самых различных онтологиях – они, тем самым, становятся малозначимыми. Методологическая позиция сегодня явственно отличается и от игротехнической, и от организаторской, и от философской;

- увеличение разнообразия представлений и понятий «среднего уровня» (термин 1990-х гг.), которыми уверенно оперируют методологи.

Главные современные проблемы:

- инициирование следующего шага сдвижки методологии в виде серии крупномасштабных проектов, что позволило бы втянуть новую генерацию участников;

- освоение современной философско-политической-антропологической проблематики – без этого методология остается «не видна» миру.

Перспективно считать, что методологии еще нет – то, чем она будет (и даже какое она получит название в дальнейшем) зависит от ее продолжений.