Максудов Рустем Рамзиевич

Мое знакомство с идеями ММК произошло примерно в 1987 году, когда я включился в семинары Казанской группы методологов, собранной Искандером Валитовым, Ленаром Закировым и другими коллегами, а затем вместе с ними участвовал в семинарах и ОД играх, проводимых Г.П. Щедровицким и его командой, действовавшей в рамках Сети методологических лабораторий. Я тогда работал научным сотрудником в социологической лаборатории Казанского университета и, занимаясь анализом криминальных подростковых группировок, почувствовал необходимость новых подходов в инженерно ориентированной мыследеятельности, а потому СМД методология стала символом и одновременно важной коммуникационной составляющей моей жизни. А так как в тот период меня интересовали уже не столько игровые взаимодействия, сколько теоретико-методологические разработки кружка, я стал читать основные работы Г.П.Щедровицкого, О.И. Генисаретского, В.М. Розина, Б.В. Сазонова, В.А. Лефевра, затем со многими из них познакомился и обсуждал важные для меня темы.

Неотъемлемой составляющей моей жизни в тот период были личное общение с Георгием Петровичем на семинарах и играх. До сих пор помню одну из бесед с ним, его указание на важность построения нового корпуса теорий на основе СМД подхода. Затем, работая (уже после его смерти) над составлением описи архива Г.П. Щедровицкого, я был еще более впечатлен масштабом его деятельности и глубиной его разработок.

Я полагаю, что причина сегодняшнего кризиса методологического движения предопределена тем, что не удается продолжать и развивать тот корпус идей, который был разработан лично Г.П.Щедровицким или под руководством. При этом важным достижением ММК я считаю построение методологических дисциплин, ориентированных на развитие предметно организованной мыследеятельности. И убежден, что ни один из разработанных в ММК подходов (системомыслительный, системодеятельностный, мыследействовательный, коммуникативно-мыслительный, системомыследеятельностный) $$не снимает других, каждый важен для разработки нового класса междисциплинарных теорий.

Возможно, именно их отсутствие тормозит развитие дисциплин значимых для становления нашего общества в цивилизованном варианте. При этом подавляющее большинство специалистов (социологов, экономистов, юристов), обслуживающих практику изменений общественной жизни России, в силу тех или иных причин применяют разработанный в ММК инструментарий и в основном пользуются подходами, основанными на идее монопредметности.

С точки зрения методологического движения мою работу можно разделить на две составляющие. Первая – участие в семинарах, съездах, Чтениях памяти Г.П. Щедровицкого, конференциях и дискуссиях, где обсуждаются темы, важные для участников ММК. Вторая – попытка реализовать идеи ММК в моей профессиональной деятельности, прежде всего, работа, направленная на реформирование российской уголовной юстиции и реализацию идей восстановительного правосудия в системе образования. Эта работа началась с участия в семинаре под руководством Л.М. Карнозовой, который проходил на базе отдела по судебной реформе и судопроизводству Администрации Президента России в начале 90-х годов. В настоящее время участвую в деятельности общественной организации «Судебно-правовая реформа» (президент), где продолжаю заниматься разработками и исследованиями в области реформирования уголовной юстиции и образования.

Основанные на идеях ММК разработки, в которых я участвовал, отражены в следующих публикациях:

• Ювенальная юстиция: направления развития в мире и замысел создания в России (в соавторстве) // Кентавр, 2000, Выпуск 23.
• Городская политика и технологии восстановительного правосудия (в соавторстве) // Кентавр, 2002. № 23.
• Работа школьной службы примирения в ситуациях конфликта с участием представителей группировок подростков: проблема интеграции программ восстановительного правосудия в школы // Вестник восстановительной юстиции. Восстановительное правосудие в школах. Выпуск 4, М., МОО Центр «Судебно-правовая реформа», 2002.
• Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. СМД методология в конфликтологии. М., 2004.