Зубарева Татьяна Александровна
Так случилось, что суть моей жизни открылась мне в один из поворотных моментов развития страны, в год и дни путча 1991 года. В августе под Кемерово проходила Школа по методологии, которую по приглашению Вячеслава Лозинга проводил Петр Щедровицкий. Не знаю, какое из потрясений было сильнее – танки в Москве или методологическая дискуссия? Команда людей, ведущих дискуссию на непонятном для меня методологическом языке, вызывала недоумение и восхищение одновременно. Можно было бы согласиться с мнением одного из участников Школы, что в 33 года в методологии уже делать нечего, но произошло обратное. Уже в следующем году я участвовала в лекциях Петра Щедровицкого по СМД педагогике в Пущино. А в мастерской Михаила Флямера и Сергея Зуева защитила проект «Город и развивающее обучение».
Еще через год, на игре в Новокузнецке («Новые образовательные технологии для свободных экономических зон») я поняла, что попала в методологическое движение и хочу принадлежать этой традиции мышления. Схема молодого Флямера «Замысел и замысливание» стала кульминацией понимания того, что существует мейнстрим: сообщество людей, решающих сложные мыслительные и социокультурные задачи путем использования определенного метода, у которого есть носитель и основатель – Г.П. Щедровицкий, а у него, в свою очередь, есть последователи, носители смыслов и схем, коллеги и соратники.
Чтобы проникнуть в тайны метода, нужно было окаянство и бесстрашие, потому что даже не очень значимая, средненькая мысль, которую удавалось вынести с игры, позволяла понимать «глубже», видеть «больше и дальше». Из скромного методиста станции юных техников я сразу попадаю в управление образованием города Междуреченска, в ограниченное число разработчиков программы развития образования Кемеровской области.
Вгрызаюсь в программу развивающего обучения, знакомлюсь с В.В. Давыдовым и всеми, кто входил тогда в Международную Ассоциацию развивающего обучения: А. Воронцовым, И. Фруминым, Б. Хасаном, А. Ароновым, Б. Зельцерманом. Сделать новое в те годы без опоры на методологию и на традицию ММК было невозможно. Поэтому расширяется круг чтения: сначала Э. Ильенков, потом Л. Выготский, В. Давыдов, Г. Щедровицкий.
В 1994 году я стала организатором ОД игры в Междуреченске по теме «Разработка контуров развития монокультурного города в условиях быстро меняющейся экономической и политической ситуации». Игру готовил и проводил Петр Щедровицкий. До нее надо было организовать проведение аналитических и экспертных работ на одной из крупнейших шахт страны «Распадская». Так я познакомилась с Тимофеем Сергейцевым, Дмитрием Куликовым, Ириной Постоленко. В рамках подготовки к игре экспертную работу по генплану города вела группа Олега Алексеева. Образовательный кластер исследовали Кирилл Зендриков, Наташа Рыбалкина. С предпринимателями работали В. Гершгорин, Г. Блинов, социальную группу вел И. Минтусов.
Так игра стала моим испытанием и новой возможностью. В качестве стажера я попала в Школу культурной политики. Предметом нашего образовательного крыла в Школе стали инновационные проекты и программы. В 1994 году Петр Щедровицкий и Всеволод Авксентьев начали разворачивать по стране программу «Открытое начальное высшее образование для российских регионов». В разных не самых крупных городах страны появились образовательные площадки. В Калининграде – «Лицей Канта», в Мирном (Республика САХА, Якутия), и Междуреченске – «Открытый колледж», в Бийске – «Гуманитарный лицей», где проводилась опережающая интенсивная методологическая подготовка старшеклассников и студентов первых курсов вузов. Школьникам читали лекции С. Котельников, П. Малиновский, П. Щедровицкий, С. Попов, А. Буряк.
Как следствие разворачивания масштабной образовательной программы появлялись специальные Гуманитарные Школы и другие локальные образовательные проекты, которые в свою очередь решали класс специальных управленческих и исследовательских задач. Эти Школы могли быть локальными мероприятиями, периодическими событиями, циклами – такими, как Школа по педагогике, Школа Кадрового резерва Петра Щедровицкого, Школа по философии С.А. Смирнова в Новосибирске, Школа по конфликтологии Р. Шайхутдинова и И. Постоленко в Санкт-Петербурге.
Спустя некоторое время они «перерастали» свой первоначальный статус и становились новыми институтами открытого образования – такими, как Школа гуманитарного образования (ШГО) А. Попова, Центр Корпоративного предпринимательства Владивостока (ЦКП-В), созданный при учредительстве группы предпринимателей и М. Бариновой, Школа инновационных менеджеров, созданная при учредительстве Центра стратегических разработок «Северо-Запад» и по инициативе П. Щедровицкого, кафедра конфликтологии в Санкт-Петербургском университете, созданная Р. Шайхутдиновым, И. Постоленко, Ф. Александровым и др.
Результатом реализации программ развития и развернутых для этой реализации образовательных программ, Школ и проектов можно считать становление авторских и инновационных школ в России.
В 1997 году я получила диплом (№ 26) выпускника ШКП; основной состав этого выпуска – «региональщики». Почти все из образовательных программ. Те, что в силу разных обстоятельств попали в «последний вагон» первого состава ШКП и уже не застали того периода, когда шел постоянно действующий семинар. Не удалось мне и «вживую» встретиться с Георгием Петровичем. Основные методологические схемы осваивались мной на семейных играх Петра Георгиевича эпохи гуманитарных технологий и на Школах по методологии цикла «Управление развитием».
Поэтому про себя нынешнюю могу сказать, что гуманитарный технолог во мне случился. В сфере производства с помощью гуманитарных технологий можно решать стратегические, управленческие и кадровые задачи, что я и делаю. В этом становлении мне очень помогли Алексей Тупицын, Сергей Градировский, Дмитрий Шейман. Работала в группе Бориса Островского по разработке программы создания тренинг-центров современных управленческих компетенций. Десятилетие ушло на то, чтобы создать образовательное учреждение в Междуреченске – инновационную школу, имеющую сегодня статус Федеральной экспериментальной площадки.
Вместе с Владимиром Гершгориным при поддержке Сергея Котельникова, Федора Александрова мы создали при Новокузнецком филиале-институте Кемеровского университета Школу для студентов по управлению проектами. Читаю студентам курс социально-гуманитарного проектирования.
Идея «кружковости», идущая от ММК, продолженная ШКП, сегодня стала частью социокультурной среды современного человека в России. Человека, живущего на мейнстриме. Как многие, кто хоть раз столкнулся с СМД методологией, мечтаю написать книгу. Верю, что это случится.
В обычной жизни – иерархии и страхи, в глубинах мысли – воли власть,
Желанье не отстать, успеть, движенье совершить, не опоздать с концептом.
А в жизни деловой – переговоры, уменье слышать и поймать ответ.
Зайти со стороны проблемы, чтоб враз снять несколько задач.
Потом на некоторое время – забыть себя, забыть – зачем живу,
Смотреть вперед и к образу стремиться, вокруг не замечая никого.
Мы постигаем схемы суть, чтоб быть, а не казаться!
Чтоб для других быть ориентиром?
Мы видим жизнь чуть быстрей: картиной целостной, в процессах и в прогнозах.
Не делим мир на плохо, хорошо, а лишь указываем направленье.
В монастырях хранили раньше знание,
Теперь мысль требует к себе внимания и заботы. И век другой.
Хранилище сегодня фабрикой зовется, где мысль живет и схемой создается,
Как в ММК усилием мысли, методом, игрой.