eng
Структура Устав Основные направления деятельности Фонда Наши партнеры Для спонсоров Контакты Деятельность Фонда за период 2005 – 2009 г.г. Публичная оферта
Чтения памяти Г.П. Щедровицкого Архив Г.П.Щедровицкого Издательские проекты Семинары Конференции Грантовый конкурс Публичные лекции Совместные проекты
Список изданных книг
Журналы Монографии, сборники Публикации Г.П. Щедровицкого Тексты участников ММК Тематический каталог Архив семинаров Архив Чтений памяти Г.П.Щедровицкого Архив грантового конкурса Съезды и конгрессы Статьи на иностранных языках Архив конференций
Биография Библиография О Г.П.Щедровицком Архив
История ММК Проблемные статьи об ММК и методологическом движении Современная ситуация Карта методологического сообщества Ссылки Персоналии
Последние новости Новости партнеров Объявления Архив новостей Архив нового на сайте

Калиниченко Владимир Валентинович

Я познакомился с Г.П. Щедровицким в 1966 г. во время учебы на первом курсе физического факультета Московского городского педагогического института. На семинар меня привел мой друг Юра Тупталов, который учился на том же факультете на курс старше меня и уже посещал эти семинары. Сначала я попал на «большой» семинар (по четвергам в аудитории Института психологии АПН). Позже получил доступ на «домашние» семинары ГП (на «Соколе», потом на Петрозаводской улице), а затем и на семинар В.М. Розина. ММК был тогда известен в интеллектуальной московской среде не меньше, чем театр на Таганке. Разумеется, сопоставление одного театра с другим позволило бы увидеть более глубокие сходства. Георгий Петрович стал для меня «первым университетом».

К встрече с методологией я был готов совершенно, поскольку уже в школьные годы, в итоге моего физико-математического и философского самообразования, испытал сильнейшее потрясение от чтения Канта и находился перед дилеммой мистической поэтики натуралистической картины мира – и трансцендентальной критики этой картины. Методология и теория деятельности открыли мне совершенно новый горизонт в осмыслении этой дилеммы. И ключевыми его метками были системно-структурный анализ, распредмечивание, онтологическая схема и коммуникация.

В то время на семинарах кружка обсуждались основные схемы теории деятельности, и в этом контексте – рефлексия, онтология, системно-структурный анализ; было несколько попыток ГП организовать специальные обсуждения истории методологического движения. Наиболее активно на семинарах вели себя В.М Розин, В.Я. Дубровский, А.Г. Раппапорт, О.И. Генисаретский. «Эксклюзивные» доклады последнего создавали наиболее острые ситуации в методологической агонистике.

В 1968 г. я перевелся на физфак Горьковского университета и окончил там отделение теоретической физики. ГП снабдил меня литературой, которую я должен был штудировать. В Горьком я встретил философа А.И. Алешина (ныне профессор РГГУ), который преподавал в университете, а до этого учился на философском факультете МГУ почти одновременно с ГП и знал его лично. Под руководством Альберта Ивановича я защитил странный для физфака диплом «Оппозиция динамизм-симметрия в современной физике», который был посвящен логико-семиотическому анализу некоторых физических теорий – с позиций и в языке методологии, каковой она была усвоена мною. Алешин был одним из самых тонких (из тех, что я знал) оппонентов ГП, поэтому на протяжении многих лет – и по сию пору – мы продолжаем обсуждать и дискутировать на темы методологии. При любой возможности я продолжал приезжать на семинары в Москву.

Ранней весной 77-го на конференции, которая проходила на спортивной базе под Подольском и была посвящена «сфере деятельности», после одного поздне-вечернего обсуждения с ГП проблемы происхождения языка и сознания, он вдруг сказал мне: «Вам в другую комнату, но туда вас я отведу сам». И на следующий день, прямо с автобуса, который отвозил участников конференции по домам, ГП, вместе с неизменными лыжами, привел меня на квартиру М.К. Мамардашвили. После незабываемого и неспешного разговора за столом, МК дал мне машинопись «Символа и сознания», строго предупредив ГП, чтобы тот не оставлял ему лыжи… - и через год я поступил к Мерабу Константиновичу в аспирантуру в Институт истории естествознания и техники АН СССР…

Методология, какой она была создана ММК – это не «версия» методологии, ибо другой нет, хотя «учения о методе» были. Это так же, как с философией у греков. Основная претензия методологии (или методологического проекта) – стать формой коллективного мышления. Я думаю, эта претензия в принципе (особенно в своем теоретическом фундаменте) реализовалась. Но существование этой формы не гарантировано во времени, оно зависит от многих иных источников «энергий» – как личностных качеств (таких, например, как бескорыстие и подавление своего пчелиного индивидуализма) делателей методологии, так и общественной потребности в ней (с учетом формирования «общества потребителей методологии», соответствующего менеджмента, эффективности ОДИ и т.д.).

Но есть и иной, исторический удел методологической экзистенции, придающий ей уникальный характер, или, говоря более оптимистично, характер серии или симптома – что, однако, может только подстегнуть заинтересованность высоких честолюбий в ее существовании. Ибо человек, стоявший у ее истоков, не случайно из тех, про кого хотелось бы знать: вот он живет и работает. И мы с ним.

В настоящее время я доцент кафедры философии и социологии Вятского государственного гуманитарного университета.

 
© 2005-2012, Некоммерческий научный Фонд "Институт развития им. Г.П. Щедровицкого"
109004, г. Москва, ул. Станиславского, д. 13, стр. 1., +7 (495) 902-02-17, +7 (965) 359-61-44