О становлении народного хозяйства и понятии «собственность» (3)

Главная / Публикации / О становлении народного хозяйства и понятии «собственность» (3)

О становлении народного хозяйства и понятии «собственность» (3)

О становлении народного хозяйства и понятии «собственность»

(Статья третья)

 

Задача становления хозяйственного предпринимательства*

*   Статьи первую и вторую см.: Вопросы ме­тодологии. 1991, N3,4.

**   Работа была сделана в августе 1990 г. С тех пор много обстоятельств переменилось, но как мне представляется, основные поло­жения статьи по-прежнему актуальны. По­этому, внеся некоторые дополнения, я решил оставить публикуемый текст без принципи­альных изменений.

 

  1. Приступая к продолжению статьи, я задаю себе вопрос: в качестве кого я здесь выступаю — предпринима­теля, который делится опытом и представлениями? Тогда с кем и зачем? И почему на страницах довольно специ­ализированного журнала? Или в ка­честве теоретика, критика, идеолога? Педагога, нечто транслирующего? В ка­честве человека, пытающегося разоб­раться, что такое предпринимательство, чтобы в него включиться? Мне не уда­ется вразумительно ответить, разграни­чить эти «фигуры», выделить относящи­еся к ним проблемы и соответственно организовать себя и материал. Есть работа и одному, и другому, и третьим… А может быть, такая склейка необходима и неизбежна, по крайней мере на пер­вом шаге проработки темы? Понимая всю шаткость такого «само­определения» и пока безнадежность его уточнения, решаюсь рискнуть.

3.1. «Ситуация». Задача становления предпринимательства возникает в ответ на вызов ситуации общественных пре­образований. Как нам видится, стер­жневой процесс в стране — переструктурация общественной системы: из иерархически корпоративной в поли­центрическую популятивную. Как уже говорилось, популятивные системы сох­раняют целостность благодаря особым коммуникативным пространствам вза­имного отображения популей, в ходе которого они получают знания друг о друге. Пользуясь этими знаниями, они могут строить стратегии взаимодей­ствий так, чтобы сохранять целостность системы. В социокультурном аспекте это пространство политики, в хозяй­ственном — экономическое простран­ство. Так или иначе, в пространствах происходит квалификация популей, оценка их пригодности быть в составе целостной системы, решается вопрос, быть им или не быть: в политике — через взвешивание ценностей данной соци­окультурной группы, в хозяйстве — через исчисление полезностей благ,  доставля­емых каждым популем.

Сегодняшняя ситуация возникает на разрыве: реализация популятивной идеи в общественном устройстве значительно опередила таковую в хозяйстве, тип хо­зяйства и тип общества стали неадек­ватны друг к другу. Достижение респуб­ликами независимости видится уже сей­час как вылет в политическую пустоту. Следуя исторической тенденции пере­хода автаркного хозяйства в народное, надо продолжать этот процесс и углублять популятивность, но не допускать углубления разрыва, наоборот, всячески сокращать его. Ибо расхождение опас­но, оно тормозит и политический и хозяй­ственный процессы. Стало быть, ситу­ация требует, во-первых, бросить все силы на становление народного хозяй­ства, во-вторых, критически оценить пригодность для продолжения процесса тех сил, которые доминировали на пер­вом шаге этого процесса и привели к образованию более пятнадцати попу­лей.

Пока процессы популятивизации вдохновляются национальной идеей. Она выступала одномерной движущей силой процесса преобразования об­щества к популятивному типу и, по-видимому, в историческом плане себя исчерпала. Это, конечно, не означает, что национализм автоматически устранится из нашей жизни и не преподнесет нам сюрпризы в ближайшем будущем. Но он уже не соответствует исторической тенденции, поскольку способен органи­зовать лишь одну сторону процесса популятивизации — локализацию и автономизацию популей, но не их интегра­цию и взаимодействие, ибо не удовлет­воряет условию выживания популей в системе — кооперированию. Границы противостояний явно смещаются и вы­являются действительные оппозиции, а именно: тоталитаризма свободе (собы­тия в Грузии, Азербайджане, Таджикис­тане и т.п., на подходе Украина и другие уже независимые республики), а не од­ной нации другой. Однако если наци­оналистический процесс не остановить, ему грозит превращение в единствен­ную, монопольную силу, под влиянием которой общественная система либо так и не выйдет из затяжных национальных конфликтов и рухнет, либо обретет формы нового тоталитаризма. Для ин­теграции требуются другие основания, другие популеобразующие факторы. Один из них — предпринимательство. Результатами его деятельности в народ­ном хозяйстве могут стать новые соци­окультурные группы, а через них — но­вые попули на политической арене.

Явления хозяйственного предпри­нимательства многообразны. Риск и от­ветственность, универсализм, опора на свои собственные возможности и их расширение, усмотрение новых горизонтов и областей жизни и их освоение, провалы и взлеты в течение всей жизни — такого рода приметы предпринима­тельства приводятся в биографиях Ко­лумба, Столыпина, Форда, Хаммера, Тарасова и многих других носителей предпринимательских идей. Знакомясь с этими людьми, мы восхищаемся их достижениями и образом жизни. Появ­ляется желание им подражать. Это немало, но достаточно ли? Возможна ли инициация предпринимательства через образование? Как тогда понимать обра­зование? Как передачу предметных зна­ний о хозяйстве? Передачу опыта? Как трансляцию действительности предпри­нимательства? Или приобщение к его духу?

Сейчас на роль инициатора претен­дует обучение предпринимательству, распространившееся в последние два — три года на базе западных методик (шко­лы менеджмента, курсы бизнеса и т.п. ). Здесь используются программы, состав­ленные для условий воспроизводства сложившейся, ставшей деятельности в предположении, что сам дух предпри­нимательства, его действительность ка­ким-то образом уже «встроены» в обучающегося. Тогда дело сводится к передаче известной суммы знаний об устройстве и способах работы с уже ставшим объектом — народным хозяй­ством. По-видимому, этот путь стал по­пулярным из-за отсутствия собственно­го предпринимательского опыта и из-за рассмотрения предпринимательства в одном ряду с хозяйственными структу­рами, которые предназначены лишь для функционирования. При этом мало кто задумывается над вопросами: кого же готовят по этим методикам — предпри­нимателя или кого-то другого? Можно ли в принципе получить предпринима­теля через обучение? В каких структу­рах способен работать выпускник — ставших или становящихся, и в связи с этим, каково отношение такого обуче­ния к ситуации в стране?

По-видимому, необходимо анализи­ровать и сравнивать социокультурную и политическую ситуации у нас и на За­паде, а также строить понятия «пред­принимательство» и «предпринима­тельское образование». Однако органи­заторам школ бизнеса это не нужно, они не делают ни того, ни другого, предпочитая подражать худшим образ­цам из опыта Энди Таккера и Джеффа Питерса. Они пока еще долго будут стричь купоны с этой ситуации на на­шем «диком Западе», хотя признаки спада обучательного бума уже появля­ются. Тем не менее эту линию можно принять в социальном плане как введе­ние нового типа социального статуса, как рекреационную для определенного социального слоя, как демонстратив­ную, идеологизирующую общественное мнение: дескать, бывает и такое. И как вызывающую вопрос: то ли это, что нужно? Если читатель скажет в ответ: да, но лучшего качества, на своем мес­те, которое еще как следует не понятно, и в свое время, которое еще не пришло, — то мы согласимся, добавив: пусть они продолжают свое дело, раз есть спрос, а мы будем делать свое.

Итак, мы останавливаемся перед целым рядом вопросов. Что такое предпринимательство, сводится ли оно к деятельности, и, стало быть, можно ли его транслировать и воспроизводить в целом или только в каких-то аспектах? Можно ли инициировать то, что не транслируется, и каким образом? Как понимать инициацию: как артификацию или создание возможностей и ус­ловий для проявления уже сущего, и ка­кова здесь роль образования и подго­товки? Попытаемся дальше отвечать на эти вопросы в надежде, что сопоставле­ние результатов с намерениями помо­жет точнее поставить задачу, а также стимулировать более успешные работы тех, кто тоже озабочен становлением предпринимательства в нашей стране.

3.2.Предположения хозяйственного предпринимательства. Обычно, чтобы ввести какое-либо понятие, мы начина­ем с описания и анализа некой тупико­вой, проблемной ситуации. Обсто­ятельства складываются так, что не позволяют в полной мере или не дают возможности вообще реализовывать за­мыслы, достигать целей, удовлетворять интересы. Интенция не согласуется то ли с мыслительной, то ли с деятельностной нормой, и в этом состоит проблемность, которая в каждом кон­кретном случае является в новом об­личье. Анализ должен выявить узловые точки ситуации — разломы, разрывы ее структуры, а затем нужно попытаться их заполнить теми или иными конструкта­ми. Одним из конструктов может быть новое понятие. Оно позволит строить новую организацию деятельности, вы­водящую из тупика. Но можно ли таким способом ввести и обосновать понятие «хозяйственное предпринимательство» (в дальнейшем — предпринима­тельство)?

То, что предпринимателю прихо­дится решать проблемы и выходить из тупиковых ситуаций, всем известно. Но как возникает само понятие «предпринимательство»? Какие хозяй­ственные ситуации неразрешимы без понятия «предпринимательство»? Зачем его надо вводить и обосновывать? Странное дело, но мы не видим и не на­ходим таких ситуаций. Случай, когда «хозяйствующий субъект хочет, чтобы хозяйствование развивалось, а обсто­ятельства не позволяют», притянут за уши: действующее народное хозяйство регулируется рынком и государством, и у хозяйствующего субъекта не может возникать проблем, связанных с ус­тройством народного хозяйства, поскольку не он является его субъек­том, хотя в рамках его частной хозяй­ственной деятельности проблемы могут быть и бывают.

Похоже, что предпринимательство не есть реакция на какие-либо тупики и изменения хозяйственной ситуации. Анализ ситуации нам здесь не помогает. Правда, как будто есть «щель»: непол­нота знаний в народном хозяйстве о на­родном хозяйстве, создающая ситуацию неопределенности и открытости народ­ного хозяйства. Но это — один из принципов устройства народного хо­зяйства, и потому эта неполнота не мо­жет, да и не должно устраняться. Полу­чается, что предпринимательство воз­никает не в хозяйственных ситуациях, не для их разрешения. К тому же, пра­вильно ли мы поступили, намериваясь ввести понятие «предпринимательство»: ведь пока его нет, и вводить нечего. Его надо строить. И эти обстоятельства заставляют нас сменить рамку и обсуж­дать не хозяйственные ситуации, а ны­нешнюю историческую ситуацию воз­никновения и становления народного хозяйства. Это первый существенный момент. Он означает, что нам придется различать предпринимательскую де­ятельность, или деятельность предпри­нимателя, и предпринимательство как таковое, и стараться избегать сведения второго к первому. И еще: категория де­ятельности не схватывает «предпри­нимательство» в целом, хотя может ока­заться полезной для развертывания его аспектов.

Второй момент — это отличие хозяй­ствующего субъекта от предпринимате­ля в самом коренном: видении мира, в типе картины мира. Как следует из предыдущих разделов, хозяйствующий субъект видит мир заполненным предметами, и его усилия в той или иной мере направляются на то, чтобы «стянуть» мир на себя, организовать и замкнуть его в своей хозяйственной единице, ассимилировать в своей де­ятельности. Хозяйствующий субъект потребляет и, по сути, ликвидирует, уничтожает предметность мира. Но тог­да почему мы до сих пор живы? Должно существовать нечто, что порождает или открывает новые области предметнос­ти, заполняет и кладет их перед хозяй­ствующим субъектом: пользуйся! Должно быть что — то такое, что преоб­разует народное хозяйство, но не путем изменений, вносимых и уже ставшее, освоенное (ибо там, где все оестествилось, ничего изменить уже нельзя, как это было, например, в случае с КПСС), а путем положения и развертывания ря­дом с освоенными новых областей де­ятельности и жизни.

Мы полагаем, что в этом и состоит назначение предпринимательства. По­тому предприниматель в отличие от хо­зяйствующего субъекта видит мир не заполненным, а пустым, и потому мы, строя понятие предпринимательства, в его деятельности должна учесть катего­рию пустоты, или пустого пространства.

Кроме того, предпринимательство выступает и как особая, преобразующая деятельность, и здесь можно обсуждать его структуру, процессы, формы и т.д., например, в рамках категории «система деятельности». Немаловажен и соци­окультурный аспект, где предпринима­тельство предстает в виде определенных ценностей и этических норм. Наверное, возможны и другие аспекты, углубля­ющие понимание.

3.3. Идея предпринимательства. Мы склоняемся к тому, что идею предпри­нимательства можно «схватить» катего­рией рефлексии, хотя и не совсем обычной: свободной и блуждающей. Эта рефлексия в первом приближении вы­ражается формой: «я различаю над тем и до того, что для меня осознано», в том числе над и прежде моих мыслей, например, о хозяйстве. Эта форма, во-первых, задает мою способность к раз­личению как изначальную, во-вторых, пока оставляет открытым и пустым со­держание мышления. Одно дело — реф­лексия, «выходящая» из деятельности: с самого начала ей дано содержание, оформленное актом, системой, ситу­ацией или как-то иначе. Наша рефлек­сия ничем таким не обладает. Она — тво­рящая, т.е. различающая и разделя­ющая. Она изначально не имеет содер­жания, однако она есть механизм его творения. Применяя к себе свою спо­собность, она отделяет того, кто разли­чает, от того, что различается. Созерцая последнее, она обнаруживает, что это — пустота. И чтобы определиться в разли­чении, она дает пустоте имя. Она все время спрашивает: кто я? на что спо­собна? что во мне? как я возможна? как существую? куда стремлюсь? Поскольку никто, кроме нее, дать ответа не может, она обращается к себе. И отвечает од­ним доступным ей способом — различая, творя тем самым себя.

Потому для нее значимо полагать (узнавать?) пустые незанятые, неосво­енные области, различать и отграничи­вать их друг от друга и от остального мира, поскольку представлять можно разное и по-разному, — короче, видеть мир топически. Но поскольку она над и до, это представление — о ней же, и оно есть уже не только представление, но она сама и в самой себе же реализуется; объект топирования — она сама. Разли­чая и выделяя, она свободно творит се­бя и мир, который таким образом раз­вертывается, и это тоже есть она. Спо­собность к самотопированию — ее сущ­ность. Таким образом, мы полагаем эту особую рефлексию как творящую еди­ницу.

Но тут встают вопросы: почему это рефлексия? чем она отличается от «обычной» рефлексии? где, собственно, существует и реализуется? Как топиро­ванный мир обретает смысл для предпринимателя?

То, о чем мы говорим, есть момент остановки, вернее отсутствия, де­ятельности. Но это также не есть мыш­ление. Скорее, это интенция, предуготовление плацдармов для той и другого. Это отделение себя-видящего от себя-видимого.

«Обычная», прикрепленная рефлек­сия укоренена в ситуации хозяйствен­ной деятельности, генетически связана с деятельностью хозяйствующего субъекта как момент в его движении к своей сущности (например, в позиции хозяйствующего субъекта на рынке). Потому она изначально предметна. Предпринимательство как рефлексия (но не предпринимательская рефлек­сия) может существовать до и помимо хозяйствующего субъекта и народного хозяйства и не иметь предметного со­держания. Но, как всякая рефлексия, она стремится его обрести. Даже вы­нуждена его полагать, поскольку, чтобы различать и выделять новые топы, должна их как-то по-разному метить. Эти метки есть, по-видимому, не что иное, как предпринимательские идеи (но не идеи предпринимательства), они и кладутся в топы как первое их содер­жание, предсодержание. Это — идеи, связанные с преобразованием народно­го хозяйства или каких-то его структур­ных компонентов. Пользуясь схемой рис.5 [2, с.43], можно выделить предметные области народного хозяй­ства, где будут реализовываться идеи. Это — шаг к предметному содержанию.

В дальнейшем, по мере становления или преобразования народного хозяй­ства, пустые области заполняются, например, функционирующими в на­родном хозяйстве хозяйствующими субъектами, структурами их де­ятельности, и рефлексия обретает предметное содержание. Но опредмечиваясь, идея сворачивается в организа­цию и связывается, свободное движе­ние останавливается и замирает. Тогда, чтобы не исчезнуть, рефлексия должна стряхнуть с себя предметность посред­ством полагания новых пустых, неосво­енных пространств и вновь блуждать в поисках своего нового содержания. Та­кая рефлексия немного похожа на ша­ровую молнию, свободно блуждающую в поисках подходящего места, где она могла бы разрядить накопленную мощь и оставить свой след в предметном ми­ре, в то время как «обычная» рефлексия напоминает скорее воздушный шар на нитке. Предпринимательство самодос­таточно, пока развертывается.

Все это задает нам по крайней мере три рамки дальнейшего обсуждения предпринимательства: историческую, мыследеятельностную и рамку общес­твенной системы. Начнем с предельной рамки — исторической. Предпринима­тельские инициативы в прошлом не раз приводили к изменениям понятий, идей, представлений о мире, т.е. к исто­рическим изменениям. И потому пра­вомерно обсуждать его как историчес­кое образование.

3.4. Предпринимательство в истории. Можно ли говорить о реальности (скорее, квазиреальности — функци­онально) предпринимательства? Да, в меру правдоподобности, с какой нам удалось показать, что у него есть сущ­ность: ведь это вопрос существования сущности. И если считать, что сущность предпринимательства схвачена в само-топировании и выражена рефлексивной формой, то можно опять предположить, что его реальность есть история. Тогда наша рефлексия, а стало быть предпри­нимательство, есть не что иное, как проспективная историческая рефлек­сия. И необходимо теперь ввести представление об истории. Сделаем это конспективно и догматично (вопрос об истории имеет давнюю традицию и привлекал внимание всех мыслителей во все эпохи). Воспользуемся известной идеей структурного представления ис­тории.

Историческое пространство топировано. Эту идею метафорически выразил Г.П.Федотов [6], говоря о бесконечно шумящем вокруг нас «лесе рождающих­ся форм будущего». «Лес» — не что иное, как ткань истории, на которой выделя­ются разные области — топы. Их можно мыслить по-разному: как социально-экономические формации (по К.Марксу), как пространства мыследеятельности, как предпринимательские регионы, как типы общества — напри­мер, потребительское, всеобщего благо­состояния, самоуправления, «тради­ционное» и «развивающееся» (по М.Веберу), общество успеха, популятивное и т.д. Некоторые топы реализуются, дру­гие остаются как потенции.

Структурное представление появи­лось недавно. С одной стороны, XX век показал, что процессуально-линейные модели не единственно возможные, что причинно-следственные представления событий не всегда срабатывают. Струк­турное представление выступило альтернативной процессуальному в те­оретико-объяснительной функции. С другой стороны, история как структура, а не как процесс больше соответствует представлениям, возникающим в пози­ции проектировщика, которая сейчас является становящейся в новой, искус­ственно- технической картине мира [3]: для проектировщика главное — замысел, а естественные* (причинно-следствен­ные) моменты — лишь условия**.

*   Не углубляясь в обсуждение разных точек – зрения на «естественность» истории, заметим, что здесь имеются в виду реализуемые обстоятельства и условия, вытекающие как логические следствия из предшествующих обстоятельств и условии и неизбежные в силу господствующей картины мира и преоблада­ющего типа мышления. Какая-либо фа­тальность, или предопределенность, в «естественном» не предполагается.

**  Идею искусственно-технической карти­ны мира Тейяр де Шарден выразил так: «Как сыновья, ставшие взрослыми, как рабочие, ставшие «сознательными», мы начинаем от­крывать, что нечто развивается в мире через посредство нас, может быть, за наш счет. И, что еще важнее, мы замечаем, что в этой великой игре мы одновременно игроки, карты и ставка. Никто не продолжит ее если мы уйдем из-за стола. И ничто не может заставить нас остаться за столом». [5, с.183]. Как эхо откликается Хайдеггер, когда говорит об одиночестве («заброшенности») и ответственности человека за бытие.

Естественный, или причинно-след­ственный, ход истории в топированной картине мира выражается в том, что свободный топ, соседствующий на тка­ни истории с занятым топом, имеет больше шансов быть заполненным, чем изолированный, путем втягивания в не­го близлежащих исторических процес­сов (рис.8). Эта близость есть своеоб­разная метрика исторической ткани, имеющая смысл «исторических ус­ловий» в данное время и в данном месте*, а сама идея топирования соот­ветствует локальности исторических скачков и прорывов в их непредопределенной направленности.

Можно сказать, что топированную картину истории и строит предприни­мательство. На исторической ткани оно различает узоры будущего, разграничи­вает и помечает их идеями. История без предпринимательства была бы косной тканью, мертвым скоплением ничем не различенных форм, которые по сути были бы одной формой. Будущее всегда имело бы одну и ту же форму, что равносильно отсутствию формы, по­скольку ее не с чем было бы сличить и различить. Это было бы история без со­бытий, без времени, без предопределен­ности, вечный, застывший мир, ожив­ляющийся лишь спонтанными всплес­ками косной материи; реальность исто­рии, неизведанная до реальности материального мира, тоже коснеющего в своей неразличенности.

Предпринимательство ограждает участки новых форм будущего, выхажи­вает и выращивает растения на от­дельных делянках. Оно способно за внешней кажущейся общностью уло­вить подлинное различие топов и мар­кирующих их идей. Для него история не повторяется, а лишь напоминается. Каждый шаг его самотопирования — это событие, отбивающее такт историчес­кого времени, которое необратимо, а значит неповторимо**. Оно вводит в ис­торию время, развертывая и приуготавливая к использованию содержание очередного топа.

 

*  Здесь на горизонте предупреждающе встает проблема границ предпринимательства, в частности границ, налагаемых культурой, менталитетом. Отложим ее обсуждение, пола­гая, что сейчас главное — создать и поддер­жать экспансионистский потенциал предпри­нимательства.

**   Кстати, по этой причине предпринима­тельство не знает конкуренции.

 

Где, что и для чего вы­ращивать, решает оно само и тем на­полняет историю смыслом. Его выбор свободен и рискован, потому ответственен. Как хозяйствующий субъект от­вечает перед собой за свою хозяйствен­ную единицу, так и предпринима­тельство отвечает перед самим собой за свое «хозяйство» — историю. И там воз­можны и происходят сбои, в чем мы не однократно убеждались: несвободное и безответственное предпринимательство в управлении заводит в исторический тупик, в сегодняшнем хозяйствовании тормозит переход к народному хозяй­ству, в технике и индустрии вызывает экологический кризис и т.п. Тем важнее нам представляется такая структура предприятия, которая бы предохраняла от таких сбоев. О предприятии речь пойдет дальше.

3.5. Предпринимательство как мыследеятельность. Теперь мы можем принять эту рамку обсуждения, поскольку историческая рефлексия подготовила топы как плацдармы мыш­ления и деятельности. По-видимому, следует говорить о комплексной мыследеятельности (МД), представленной разными типами мышления и де­ятельности в границах одного топа. То­пы различаются наборами типов мыш­ления, способами организации де­ятельности и способами связи мышле­ния с деятельностью. Формы топов то­же могут быть различны: сфера МД, система МД, практика, а каждая из форм в свою очередь может иметь раз­ные содержания. Некоторые из топов должны содержать саму комплексную предпринимательскую МД. Нам нужно попытаться наметить пути построения этого комплекса.

Схема на рис.9 демонстрирует принцип предпринимательства — положение пустого топа,

завлечение в него, засасывание естественных процессов, т.е. как бы создание «ловушки» для тех или иных Е=процессов. Идея предпри­нимательства развертывается в истории за счет процедур топирования (разли­чия), маркировки (идеации), фиксации границ топа (организации) и заполне­ния его содержанием. Содержание предпринимательства кладется им са­мим — и в этом состоят его функции — в трех планах: историческом как пред­принимательская идея, мыследеятельностном как система МД — предприятие — и предметном как системы деятельности (СД), которые предприятие конструирует и встраивает в определенные места в народном хо­зяйстве. Содержания принадлежат од­ной целостности и каким-то образом соответствуют друг другу, потому должны быть процедуры перехода от одного содержания к другому для уста­новления соответствий между ними. Идея предпринимательства развертыва­ется во всех трех планах.

Содержание плана предприятия попробуем установить через деятельностную интерпретацию содержа­ния исторического плана. Содержание деятельностной компоненты действи­тельности предпринимательства можно представить тогда в виде оргпроекта предприятия. Для этого проинтерпре­тируем схему на рис.9 как схему фун­кциональных мест некой деятельности и затем развернем их структуру по ее внутренним законам.

Обратимся к схеме на рис.9 и попробуем поставить такие вопросы к ней. Кто топирует историю? Историософ. Кто опознает пустоту топа как предпринимательскую идею и опреде­ляет ее историческую значимость? Идеатор. Идея становится предпринима­тельским ресурсом и воплощается в проекте новой деятельности в народном хозяйстве — предпринимательском про­екте. По сути, функциональное отноше­ние идеи и проекта состоит в том, что первая есть смысловая рамка для второго*. Через проект смысл вносится и в СД. Проект разрабатывает проекти­ровщик. Проект надо реализовать. Кто обеспечивает реализацию? Управленец и политик. Последний появляется, когда нужно повлиять на власть и обществен­ное мнение, идеологически обосновать те или иные практические действия уп­равленца в ситуации многопозиционно­го управления (система же популятивная!), могущие вызвать противодей­ствие и конфликты в социуме. Эта по­зиция принадлежит как предприятию, так и политическому пространству об­щественной системы, где представляет предпринимателей в качестве одной из социокультурных групп. Политикой оп­ределяется стратегия взаимодействия предпринимательства с другими популями в обществе. Содержание же управ­ленческой деятельности задается процедурами реализации предпринима­тельского проекта. Мы подразумеваем, что две последние позиции сами комплексны, могут включать ряд обеспечи­вающих позиций: аналитическую, иссле­довательскую, прогностическую, экспе­риментаторскую, теоретическую и др.

*   Для Форда, например, автомобилестро­ительный проект осмыслялся в идее постро­ения «социализма без революции», которую Форд понимал как приобщение к современ­ным материальным и социальным благам возможно большего числа граждан. Производ­ство дешевого доступного автомобиля организовывалось этим смыслом.

 

 

Но требуется еще переходить от од­ного плана к другому. Переходы в смысле представлений п.1.4 и схемы на рис.2 [см. 1, с.40] есть не что иное, как установление связи планов, т.е. собы­тия (причем, очевидно, они могут быть двух типов: на переходе «пред­принимательской идеи в предприятие» и на переходе «предприятия в системы деятельности») и должны быть обеспе­чены способами и техниками. Для этого и необходим прикладной методолог, ко­торый их разрабатывает и применяет. В ходе работ, конечно, не может быть полной уверенности в корректности применения на переходах да и в работе в самих планах тех или иных способов, подходов, техник. Потому необходимы особые, «стыковые» позиции — экспер­тные, проверяющие соответствия со­держания разных планов: предприни­мательской идеи историческим услови­ям, проекта — идее, способов и средств реализации — проекту, предприятия — идее и т.д., а также контролирующие онтологическую состоятельность и культуросообразность проекта. При этом эксперты могут работать как в «прямом» ходе — от исторического пла­на к предметному, так и в «обратном» направлении, когда возникают фикси­руемые методологом проблемы и требу­ется ревизовать как способы и средства работ, так и наработанное содержание. Конечно, речь идет о разных экспертах (историческом, онтологическом, предметных), но мы их представим пока одной сборной позицией, оставив спе­цификацию на будущее.

Поскольку вся работа протекает в конкретной социокультурной ситуации, которую каждая позиция должна учи­тывать, строя свою работу, то следует добавить еще — опять-таки сборную — позицию аналитика.

Этот набор позиций, входящих в предприятие, нельзя назвать полным, но наша задача — лишь опробовать подход. Есть еще один вопрос к схеме на рис.9: что представляет собой грани­ца топа в деятельностном подходе?  Гра­ница отделяет содержание данного топа от содержания других топов и пустоты благодаря фиксации данного содержа­ния в некоторой организационной фор­ме. Потому ее можно понять как способ организации предприятия, применя­емый в позиции организатора, и способ реализации предпринимательской идеи управленцем. Это — программный спо­соб. С одной стороны, он адекватен действительной ситуации неопределен­ности и риска, в которой действует предприниматель, с другой — учитывает естественную компоненту истории («исторические условия») как условия и границы предпринимательского проек­та и тем предохраняет от утопий и по­вышает реализуемость проекта. Если учесть, что введенные позиции —  типо-деятельностные и каждая характеризу­ется особым типом мышления, то орга­низатор должен сталкиваться с задачей комплексирования разных типов мыш­ления в коллективной многопрофесси­ональной деятельности [7]. Задача ре­шается с помощью средств, разрабаты­ваемых методологом.

Предприятие существует в развер­тывании своих потенций, способ его су­ществования — становление, потому ре­сурсы его не берутся со стороны, а соз­даются в нем самом. Позиции появля­ются и фиксируются в организацион­ной рефлексии, новые позиции прира­щивают содержание предприятия. Представленное таким образом предприятие есть система МД. Оно, во-первых, мыслительно оформляет предпринимательскую идею и, во-вто­рых, опредмечивает ее в СД. Оно имеет два разных содержания: мыслительное — проблемы становления комплексной МД и процедуры их разрешения; деятельностное — процессы построения новой СД и встраивания ее в народное хозяйство. Очевидно, первое содержа­ние рефлексивно второму, но, как и предпринимательская рефлексия, из него не вытекает. Связь содержаний обеспечивается программированием — в этом его функция. Тогда предприятие есть предпринимательская программа, конституирующая целостную МД. Сама же разработка содержаний осуществля­ется в мысли-коммуникации, обеспечи­вающей понима­ние между людь­ми, занимающими функциональные места в структуре становящегося предприятия, при определении и разрешении ими проблем.

Если все до сих пор сказанное имеет отношение к  предпринима­тельству, то в его действительности можно выделить шесть планов (рис. 10): 1) исторический, содержащий идею и принцип предпринимательства; 2) оргдеятельностный, содержащий способы и средства построения предприятия, в том числе способы работы в позициях и способы переходов по позициям, 3) план предприятия, который для первых двух планов является объективным, а в отношении к последующим переинтер­претируется в оргдеятельностный, со­держащий способы организации СД; 4) методологический, где представлены рабочие категории и понятия СМД-подхода; 5) план объекта, в котором представлена в идеальной форме по­рождаемая предпринимательством СД в народном хозяйстве, а также де­ятельность в автаркии и серия проме­жуточных, переходных форм, выделены и описаны характеристики зон хозяй­ствования, экономии, социальности, управления; 6) способы и средства раз­борки и сборки деятельности и ее вклю­чения в народное хозяйство с учетом специфики его предметных областей.

Теперь нужно сделать замечание к связи данного раздела с предыдущими. Для меня этот текст есть не только из­ложение представлений, но и иносказа­ние движения мысли самого предпри­нимателя. Я полагаю, что предприни­матель должен проделывать сходную работу. И тогда к этой работе возникает рефлексивный вопрос: что дает возмож­ность задавать вопросы к схеме на рис.9 или иным способом развертывать и ре­ализовывать предприятие? Ведь на пе­реходе к предприятию начальная форма идеи предпринимательства доходит до своих границ, и нужны новые формы и основания дальнейшего содержательно­го движения. Где предприниматель мо­жет их найти? Ответ хотя и банален, но в нашей ситуации важен: в культуре, в предпринимательской культуре. Стало быть, предпринимателю надо о ней по­заботиться. И тогда в структуру предприятия нужно ввести еще одну позицию — культуротехника, превраща­ющего частные, добытые в конкретном предприятии знания в общезначимые культурные знания.

3.6. Предпринимательство в общественной системе. В обществен­ной системе следует выделить два функциональных места предприни­мательства: в структурах развития и структурах (условно) воспроизводства. Первое определяется отношением предпринимательства к народному хо­зяйству, второе — отношением к соци­окультурному слою общественной сис­темы. Потому предпринимательство выступает в форме двух организованностей: управленческой и социокультурной.

Если идея предпринимательства ре­ализуется в предприятии, то предпри­нимательская идея — в структуре народ­ного хозяйства. Предприятие существу­ет вне народного хозяйства, и, обраща­ясь к схеме на рис.5 [см.2, с.43], мы мо­жем поместить его в слое развивающей­ся надстройки над народным хозяйством. Тогда эта схема представит спо­собный к развитию народнохозяйствен­ный комплекс. Как уже ясно, стратегия должна состоять в положении новых хо­зяйственных структур и организованностей. Конечно, нет никаких фор­мальных оснований считать, что эти структуры должны быть обязательно народнохозяйственными. Можно до­пустить «сверхпредпринимателя», кото­рый начнет создавать какой-то пока не­известный тип хозяйства. Но это — воп­рос к историософской позиции, пусть она его и решает.

«Свободные места» предпринима­тель находит в разных предметных об­ластях, куда и помещает новые структу­ры (см. рис.5 [2, с.43]) во «внутреннем пространстве» хозяйственной единицы (формы хозяйственной организации, управление технологиями, трудовые от­ношения …), на рынке (альтернативные типы конкурирующих хозяйственных единиц, новые формы и способы коммерции…), в хозяйственном каркасе и инфраструктуре (новые потреби­тельские блага и источники сырья, ис­пользование хозяйственной единицы в процессах регионализации, разгосударствления, демонополизации, демилита­ризации), а также в процессах произ­водства, потребления, обмена, оргуправления, утилизации и захоронения и др. (если предприниматель представля­ет народное хозяйство в виде сферы), в области государственного регулирова­ния (экономико-правовая и налоговая политика…), использование новых или действующих хозяйственных единиц для поддержки преобразований соци­окультурных систем (образования, здравоохранения, инженерии…). «Свободные места» усматриваются ли­бо в организованностях народного хо­зяйства, которые уже утратили или ут­рачивают смысл для своего материала, но пока сохраняются просто по инер­ции, либо это места структуры нового типа.

В первом случае предпринима­тельский проект ориентирован на их перефункционализацию (переосмысле­ние) в рамках того же типа хозяйства и должен содержать способы захоронения прежней смысловой рамки и постанов­ки новой, а также средства и техничес­кие приемы этого разрушения организованностей и составления новых на ос­вободившемся материале. Приемы достаточно хорошо отработаны: выры­вание материала из функционирующих организованностей с помощью покупа­тельной силы, которую предпринимате­лю продает банкир в форме кредита, или вырывание капитала из кругообо­рота функционирования, его концен­трация и использование в функции покупательной силы с помощью акциони­рования и др. Во втором случае речь мо­жет идти о переходе к новому типу хо­зяйства, но и тогда материал надо заби­рать из действующих организованностей, для чего они переосмысливаются и разрушаются, а затем собираются уже по иным законам, диктуемым новым смыслом, заложенным в предпринима­тельском проекте. Осуществляемые здесь процессы могут трактоваться как утилизация и захоронение «отходов» прежних организованностей. Новые организованности более эффективны в экономическом смысле (интенсифици­руют обмен), социальном (делают более доступными те или иные блага), социокультурном (утверждают определен­ные ценности и нормы, порождают но­вые социокультурные группы), эколо­гическом смысле и др.

Проводя экономическую политику, государство может прибегать к наци­онализации — денационализации, регули­руя объемы собственного хозяйства и попутно поглощая или создавая новые хозяйственные единицы. Однако это не есть предпринимательство, поскольку отсутствует предпринимательская идея. Структура народного хозяйства претер­певает лишь количественные измене­ния, и назначение этих мер — не разви­тие, а поддержка функционирования народного хозяйства путем создания необходимого уровня конкурентности и деловой активности.

Государство не может занять пози­цию организатора, поскольку требуется полная свобода действий в условиях не­определенности и риска, а значит, вы­ход за рамки регламента и личная ответственность. Оно не может выступать и в позиции идеатора, так как идеи проду­цируются не институциями, а личнос­тями; не может быть и экспертом, поскольку требуется независимость. Словом, предпринимателем государство быть не может. Отсюда, в частности, следует, что бессмысленно поручать ор­ганам власти, а также другим госорганам и их мутантным формам (концер­нам, госассоциациям и пр.), разработку программ становления рынка, коммер­ческих структур, малого бизнеса, при­ватизации и т.п. Ничего из этого не выйдет независимо от того, будет ли го­сударство демократическим или тотали­тарным. Опираясь на право, государ­ство не задает пространство предприни­мательства, а лишь очерчивает предпри­нимателю условия реализации его идей и условия использования будущим хо­зяйствующим субъектом результатов предпринимательства. В связи с этим государственная налоговая политика должна, исходя из ситуации становле­ния народного хозяйства, задавать разные приоритеты режимов функционирования и воспроизводства, с одной стороны, и становления и развития хозяйствования — с другой. И соответ­ственно налоговая политика должна различать хозяина и коммерсанта, с одной стороны, и предпринимателя — с другой, по-разному относиться к при­былям первых и гонорару второго. Это замечание существенно в рамках ста­новления регионального хозяйствова­ния.

Поскольку предпринимательство экстерриториально и безотносительно к административным, ведомственным, национальным, социальным и иным границам, законодательство, если оно не игнорирует реальность, не должно прикреплять предпринимателя к месту (требуя прописки, подчинения ведом­ству, местному Совету, регистрации и выплаты налогов только в заранее определенном финоргане), дифференциро­вать льготные условия по «при­оритетным» направлениям и отраслям (сегодняшняя неприоритетная отрасль завтра может стать приоритетной благо­даря появлению в ней соответствующе­го предпринимателя), разделять сферы предпринимательства на промышлен­ную и непромышленную (для реального предпринимателя такое деление не име­ет никакого смысла), искусственно (ад­министративно) ограничивать масшта­бы предпринимательства и т.д. Это все -реликты автаркии в законодательстве.

Предпринимательство является и одним из общественных популей. Фор­ма его социокультурной организации в общественной системе — это клуб, где и протекают процессы его становления и оформления как особой социокультур­ной группы — морфологической едини­цы популя. Если в плане предприятия предпринимательство рационально, то как социокультурная группа предпри­ниматели выделяются особым взглядом на мир, взглядом хозяина на ждущее обработки и посева поле. И это не столько уже профессия, сколько призвание, условие жизни или образ жизни. В этом смысле можно говорить об элитарности группы.

В начале раздела говорилось об ус­ловности воспроизводства. Сегодня си­туация такова, что сама рамка общес­твенной системы достаточно условна. Действительна другая рамка — становления популятивной общественной систе­мы, в которой включение предприни­мательства в социокультурный слой и за счет этого трансформация последнего можно рассматривать уже как шаг раз­вития.

3.7.Самоопределение предпринима­теля. Собственно, об этом и шла до сих пор речь. Предложены три рамки, хотя

 

 

их может быть и больше. В них, точнее проницая их, предприниматель и опре­деляется как осмысляющий историю, как мыслящий деятель и как член соци­окультурной группы, организующей популятивную общественную систему посредством ценностного нормирова­ния. Сделаем лишь несколько замеча­ний.

  1. Можно было бы ввести типологию предпринимателей по наличию того или иного самоопределения. Типы будут отличаться разными наборами смыслов предпринимательства.
  2. Поскольку рамка    истории предельная, все, что в нее попадает, оказывается для предпринимателя «внутренним».  И  потому для него «собственность» теряет смысл. С имуществом других он обращается как со всяким материалом, пригодным в его работе. Автаркия, где нет «внутреннего», и предпринимательство, где нет «внешнего», пределы, на которых «собственность» ис­чезает.
  3. Предпринима­тель — не капиталист, поскольку он не владелец имущества. К тому, о чем капиталист скажет: «Это мое», предприниматель отнесется ина­че: «Я это создал». Капиталист — хозяй­ствующий субъект, использующий свою хозяйственную еди­ницу для извлечения прибыли. Его ресурс — собственность. Он обеспечивает функционирование, воспроизводство и рост хозяйственной единицы за счет прибыли. Возможны, впрочем, и бес­прибыльные хозяйственные единицы, добивающиеся лишь простого воспро­изводства и создающие материальные блага, используемые в других хозяй­ственных единицах. Важно различать предпринимателя и капиталиста, ибо слияние этих позиций, разных по типам процессов и функциям в разных рам­ках, служило в политэкономии и поли­тике вплоть до наших дней идеологическим целям и тормозило становление предпринимательства.

 

3.8. Концепция образования предпринимателей. Эта подтема стимулировала все предыдущие рассуж­дения. Она же будет завершающей. Мысль об образовании предпринимате­лей возникает в ходе анализа истори­ческой ситуации формирования нового типа — популятивного общества. Образование мыслится как подготовка носи­телей, на которых идея предпринима­тельства может реализовываться. Учи­тывая «место» возникновения мысли об образовании, нужно задавать два движения: «вверх» — на осмысление предпринимательства и «вниз» — на вос­производство предпринимательской де­ятельности.

Вначале я предполагал, что назначе­ние образования — передача смыслов предпринимательства. Поскольку предложено три рамки содержания, мы имеем и три области смыслов: смыслы истории, смыслы предприятия и смыс­лы народного хозяйства. Но где их ис­кать? Толчок дал тезис В.Франкла: смысл находится вне человека! Видимо, там, где я решаю вопрос о собственном «употреблении» (назначении) вместе со своей ситуацией.

Дальше ход рассуждений был такой. Надо где-то задать место этому «вне». А значит, провести границу, которая от­деляла бы меня и мою ситуацию от «вне». Эта граница — рамка, а то, что вне ее, и есть «вне». Но чтобы это стало для меня действительным, я должен войти в рамку, т.е. определиться в ней и освоить ее содержание. Тогда я смогу выделить это «вне» как отличное от того, что внутри рамки. Однако, чтобы схватить «вне» и сделать его предметом рассмот­рения, я должен быть вне рамки, над (или, по крайней мере, рядом с) «вне». В этой позиции и «вне» и «внутри» для меня оказываются рядоположены. Но тут видно, что именно из этой позиции я ставлю себе рамку. Стало быть, ища смысл того, что в рамке, я должен нахо­диться и вне и внутри рамки, определя­ясь в ней и осваивай ее: и в рефлексии и в содержании.

Итак, место поиска смысла — во «вне», в рефлексии, а уж что там  найду — мое и только мое дело. Попутно я отметил, что процедура поиска смыс­ла должна включать два движения: из рефлексии в содержание, а затем обрат­но. Но если пользоваться различени­ями, принятыми в этой статье, то речь идет о переходах от предпринима­тельской (исторической, вне «вне», где осмысливается история) рефлексии че­рез то или иное содержание к рефлек­сии предметной («вне», где осмыслива­ется то, что наработано в рамке). Тогда образование нужно понимать не как пе­редачу смыслов, а как введение в облас­ти (подведение к областям) смысла. «Увидеть» же смыслы ученик должен сам.

И если все это правдоподобно, то содержание образования может вклю­чать следующие процедуры (рис. 11).

  1. I. Введение принципа предпринимательства (оформление рефлексии) и по­нятия истории, постановка (А) рамки истории и вхождение в нее (1); трансля­ция способов и средств самоопределе­ния; освоение исторического контекста предпринимательства, демонстрация феноменов предпринимательства, осмысление исторического контекста (2).
  2. Введение понятия воспроизвод­ства деятельности, постановка рамки деятельности (В) и вхождение в нее (3); введение понятия      предприятия; трансляция способов и средств постро­ения предприятия, работы в позициях и переходах по позициям предприятия; введение СМД-категорий и понятий (СД, СМД, ситуация, ресурс и т.д.); трансляция этических норм и

оформление социокультурного слоя; введение идеальных представлений о народном
хозяйстве, порождаемой предпринима­телем СД, а также о структуре общес­твенной системы; конструирование предприятия и СД; рефлексия, рациона­лизация, обобщение и осмысление опыта конструктивной работы (4).

  • Введение понятия общественной системы, постановка рамки обществен­ной системы (С) и вхождение в нее (5); введение понятия автаркии и серии возможных промежуточных переходных форм хозяйства, способов разработки стратегий переходов; знаниевое обеспече­ние, описание характеристик зон хозяйствования, экономики, социальности, управления в народном хозяйстве при введении упомянутых четырех понятий; трансляция способов разработки и
    сборки СД (7) с учетом специфики предметных областей народного хозяй­ства и ее знаниевое обеспечение; реали­зация транслированного — освоение со­держания (8), рефлексия и осмысление опыта (6).

Схема на рис. 11 априорно не задает каких-либо фиксированных движений по ней. Конкретные ситуации учеников задают индивидуальные траектории в пространстве образования. Учитель, оперируя рамками и анализируя ситуации образования, определяет индивиду­альные траектории учеников, обеспечи­вает понимание вводимых и транслиру­емых им единиц культуры в коммуникации с учениками *.

Далее, видимо, нужно инвентаризи­ровать то, что должно вводиться и транслироваться, выявлять «белые пятна» и пытаться их закрыть посред­ством дополнительных исследований и разработок; переводить содержание об­разования в планы предметов, курсов и переходить к педагогической технике и организации учебного процесса.

Однако достаточно ли всего этого, чтобы получить предпринимателя, а не просто «образованного человека»?  Где и в результате чего, собственно, будет возникать дух предпринимательства — «то самое», что отличает предпринима­теля от непредпринимателя и дополне­нием к чему служит большая часть названного выше содержания? Отчасти это некоторые процедуры, но необходи­мо ориентировать по возможности все содержание еще и на второй (на самом деле, главный) план назначения образо­вания — формирование особой индиви­дуальности, которая выделяется верой в существование пустот мира и способ­ностью обнаруживать (создавать) кон­кретные пустоты. Так должно быть, ес­ли спроецировать идею предпринима­тельства на личность предпринимателя. И если способность обнаруживать и за­полнять пустоты может формироваться в упомянутых выше процедурах, то лишь в уверенности, что они есть или могут быть. Ведь вера — до всякого размышления и осмысления, ибо доказать существование пустот как принцип ус­тройства мира нельзя. Можно лишь ве­рить в это. Мышление включается уже потом в предположении наличия пустот или возможности их наличия как ин­струмент закрепления границ и обус­тройства захваченных областей (что и приходит в предприятии в ходе его ста­новления и рабочих процессов конструирования и встраивания СД).

Стало быть, тут мы касаемся не мыследеятельностных и не историчес­ких оснований предпринимательства, а жизненных основ предпринимателя, и тогда возникает вопрос о сознании**. Предельно грубо вопрос звучит: как «сделать» человека верующим в указанном выше

* О ситуациях образования должен быть от­дельный разговор; здесь заметим лишь появ­ляются, когда какие-либо процедуры не уда­ется провести или они не достигают цели.

** Неявно этот вопрос возник раньше: вво­димые понятая организуют сознание.

 

 

 

смысле? Но, конечно, акти­вистская установка противопоказана сознанию. И нам остается согласиться, что освоение следует понимать не столь­ко как техническую процедуру, сколько как проживание.

Теперь надо представить себе, где все это может происходить, задать неч­то, в чем возможна реализация содер­жания образования.

В схеме на рис. 3 освоение должно включать также и процедуры встраива­ния СД. Куда? В условиях учения тем, что встраивается, может быть лишь еди­ница самого образования — школа; она — самовстраивается. Тогда в силу положе­ний п.3.4 школа должна стать и едини­цей предпринимательства, т.е. иметь два лица и сама из себя развертываться как предприятие. В школе предприни­мательская и образовательная МД ока­зывается в том же отношении, что идея предпринимательства и конкретная предпринимательская идея (в данном случае — идея инициации и воспроиз­водства предпринимателей). Сама же школа является не хозяйственным, а со­циокультурным предприятием и встра­ивается не в народное хозяйство, а в со­циокультурный слой общественной системы. Для этого она должна его фор­мировать или трансформировать.

Тогда школа, вывернутая в наши рамки, несет следующие функции: 1) выпуская предпринимателей, берет на себя управление развитием народнохо­зяйственного комплекса; 2) будучи предприятием и имея в своей структуре культуротехническую позицию, она рефлектирует предпринимательский опыт, критически оценивает, проблематизирует, модернизирует и рационали­зирует его, выделяет единицы знания и заносит их в предпринимательскую культуру, приращивая ее; 3) организует жизнь предпринимателя (хотя бы в имитации); 4) воспроизводит деятельностную сторону предпринима­тельства; 5) будучи внегосударственной социокультурной единицей, воспроиз­водит клубные формы жизни, в том числе в своем окружении; 6) в качестве таковой поставляет в политическое пространство своих представителей. Последняя функция связана с задачами политического обеспечения предпри­нимательства, затрагивает проблему со­отношения власти и политики, разре­шение которой дает ответ на дебатиру­емый сейчас вопрос о возможности и целесообразности включения предпринимателей в структуры власти.

3.9. Основные тезисы. Предпри­нимательство существует, пока стано­вится и развертывается, потому остается для себя не завершенным, открытым. В то же время оно стремится к завер­шенности своего очередного цикла. Жизнь предпринимателя в этом смысле есть постоянная проблема сохранения, развертывания и снятия этого противо­речия. Решение он ищет, скрепляя универсум, перемещаясь по его топам и ак­туализируя для себя историю, мыследеятельность и предметный мир. Можно также сказать, что развертывание «до упора» универсума, пребывание в уни­версуме и одновременно вне его и есть жизнь предпринимателя, а его проект (по Ортега-и-Гассету [4, с. 433-464]), за­дающий смысл жизни, есть вера в свое назначение, миссию — открывать пусто­ты мира и, заполняя их, каждый раз в них умирать.

Предприниматель культурен и акультурен, но не антикультурен: не подчиняясь нормам культуры, он сораз­меряет с ней степень дерзости своих за­мыслов. Свои ресурсы он создает сам. Это новые предпринимательские идеи, предприятия, программы, проекты; это культурные методы, нормы, инструмен­ты деятельности. Исполняя свои акультурные замыслы культурными ме­тодами, он фактически соединяет буду­щее с прошлым, и в этом состоит Дело его жизни.

Схема на рис.10 говорит о том, что предпринимательство есть практика. Но как таковая оно не вызывается к жизни заклинаниями, исходящими от хозяйственника или политика. Они мо­гут лишь смиренно просить предприни­мательство о помощи. Оно, как Кащей, живет в разных топах универсума, но свою сущность оберегает в историчес­кой рефлексии. Там оно сливается со своим представлением. Там вера орга­низует «исходное» сознание предпри­нимателя.

Предпринимательство существует вне хозяйства и, захватывая его, вместе с ним образует бытийствующий разви­вающийся комплекс. Существование народного хозяйства не является необходимым условием становления пред­принимательства, так как его ресурсы от народного хозяйства не зависят. Ов­ладение способами накопления ресурсов, инициация и становление пред­принимательства, по-видимому, могут происходить в топе образования. На рис.12 показано соотношение топов.

——————————————————————————————-

1.Вопросы методологии. 1991, № 3.

2.Вопросы методологии, 1991, № 4.

З.ЗинченкоА.П. Искусственно-техническая картина мира. Проблемы организации и развития инженерной деятельности. Материалы Всесоюз. науч. практич. конф. «Методология инженер­ной деятельности», 12-15июня 1989г. Вып.1. Обнинск, 1990.

4.Ортега-и-Гассет X. В поисках Гете. — Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М. 1991.

5.Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М., 1987.

6.Федотов Г.П. Carmen Saeculare. — Вопросы философии, 1990, N0 8.

7.Щедровицкий Г.П., Котельников С.И. Организационно-деягельностная игра как новая форма организации и метод развития коллективной мыследеятельности. — Нововведения в организа­циях. М., 1983.